Мы-то не возражали, но организация нашего отъезда в Сибирь – дело серьезное, в том числе и с материальной стороны, и готовилась заранее. Все мы были из небогатых семей. Когда родители прониклись серьезностью наших намерений, понемногу в течение нескольких месяцев скопили денег на проезд до Томска и чтобы дать немного с собой на первое время, пока устроимся на новом месте. Т.е. я хочу сказать, что желание других наших одноклассников присоединиться к нам мы могли только приветствовать. Но их родители были не готовы к этому материально. О двух мальчиках мы жалели особенно. Один до последнего дня надеялся, что родители смогут собрать необходимую мизерную сумму, но не получилось.
Хочу еще добавить вот что. Я настойчиво просила Сергея отказаться от поездки. Я видела, что он все больше привязывается ко мне. Возможно, это было слишком самонадеянно с моей стороны считать, что он присоединился к нам только ради того, чтобы быть рядом со мной. Я же, чувствуя полное равнодушие к его чувствам, считала, что будет нечестно, что он поедет с нами в надежде в будущем связать наши судьбы. Я пыталась объяснить, как ему будет больно, если я встречу и полюблю другого парня в Томске, и как он будет жалеть о том, что он вообще поехал с нами. Сергей был неумолим. Может быть, он надеялся, что со временем сможет изменить мое отношение к нему, или свое отношение ко мне, не знаю. Но во время очередного нашего объяснения он довольно резко высказался в том духе, что я веду себя как эгоистка, отговаривая его от поездки, что я вообразила, что он едет только ради меня. На самом деле, по его словам, он также как все мы, хочет вырваться из глуши, хочет найти свое место в жизни, а я пытаюсь остановить его. Мне стало стыдно из-за моего высокого самомнения, и я прекратила отговаривать его.
К нашему удивлению, к нам все же присоединились еще два мальчика Коля и Лешка, о котором я уже писала.
Итак 9 отчаянных одноклассников были готовы к отъезду.
9 июля 1957 года на площадке перед автобусом, которым мы должны ехать до Орджоникидзе, собралась огромная толпа. Казалось, что весь наш небольшой городок пришел проводить нас в дальний путь. Прохожие, которых мы даже не знали, спрашивали, что за невидаль, отродясь, перед отправлением автобуса в Орджоникидзе не собиралось столько людей. И когда им объясняли, по какому случаю собралось столько людей, они останавливались, чтобы тоже пожелать нам счастливого пути и успеха. Толпа все увеличивалась. А мы цвели, ликуя, стараясь не замечать того, как родители наши украдкой смахивают слезы, отворачиваясь, чтобы скрыть от нас свою тревогу и печаль.
Автобус тронулся, прощальные взмахи платочками за окном, и мы поехали, поехали, навсегда расставаясь с нашим родным Малгобеком, о грустной судьбе которого узнаем уже в ближайшие годы. Но это будет потом.
Позже, уже в письме в Томск мама писала, что буквально через час после того, как автобус уехал, к ней зашел Саша.
Саша был старше меня. Мы с ним дружили (как тогда говорили), пока я училась в 8 и 9 классе. А потом, после окончания школы он уехал в другой город.
Он приехал домой в отпуск, узнал о том, что я собираюсь уехать, очень хотел успеть застать меня, чтобы обговорить со мной наше возможное будущее, но видно не судьба… Мама писала, как сильно он переживал, что не успел застать меня, опоздав всего на час.
