Мобильный лежал в прихожей. Непослушными пальцами Ноэль набрала в поисковике «Шалта» и обомлела. Село с населением полторы тысячи человек. Гугл выдал и картинки: бескрайние поля, вдали горы, табун лошадей пасется вместе со стадом овец, мальчишки тащат за собой повозки с флягами воды.
И это ее будущее? Пасти овец и таскать воду из колодца? Жить в чужом доме, полном незнакомых людей и спать с непонятным мужчиной, который почти в два раза старше? Рожать детей в этом диком селе? Ужас ситуации потихоньку начал овладевать девушкой, неужели ее папа и мама способны вот так просто отправить ее в незнакомую семью на край света?
Зеркало на стене отражало незнакомую девочку. Только сегодня утром Ноэль расчесывала волосы и подкрашивала губы возле него, любуясь своим отражением. Сейчас она видела убогую замученную женщину, как будто за три минуты постарела на тридцать лет.
В голове метались мысли, острые, как гвозди. Отчаяние постепенно трансформировалось в ненависть. Ненависть к матери, способной отдать своего ребенка чужим людям, без согласия, без сожалений. Если отец поддержит решение матери, то все…
Конечно, Ноэль прекрасно знала про обычай женить пару без их согласия, по сути, соединять браком абсолютно незнакомых людей. Но это не должно коснуться ее! Внезапное предательство самых родных людей настолько поразило Ноэль, что она бездумно вытащила из тумбочки ножницы и начала срезать волосы. Пусть эти люди из дикого села поймут – им не нужна такая невестка.
В темной прихожей пряди падали на пол, образуя странные рисунки, как из теста Роршаха. С каждым отрезанным локоном мысли прояснялись. Теперь Ноэль могла воспринимать окружающее, до нее доносились голоса из кухни. Она прислушалась, не прерывая своего занятия.
Вместо визгливого монолога матери звучал спокойный голос бабушки Мирим:
– У тебя глупость достигла стадии деменции. Разве тебе родители искали мужа? Ответь! Нет, Кадырбек пришел к нам с отцом и сказал, что ему нравится красавица Гульнур.
Медленно положив ножницы на место, Ноэль сделала несколько шагов и остановилась в дверях кухни. Мирим спокойно отхлебывала чай и следила взглядом за Гульнур, которая с ожесточением чистила сковородку. Бабушка продолжила:
– И мы с отцом ответили, что это его выбор, мы не имеем права запретить ему жениться на любимой. Хоть она не из самой хорошей семьи и умом не блещет! – при этих словах бабушки Гульнур повела плечом, – Сейчас не те времена, когда женщина должна во всем слушаться мужа, мать, отца или кого бы то ни было! Женщина сама по себе есть ценность, и она должна осознавать это. Тогда у нее будет достойная жизнь и счастье.
Недоеденная самса до сих пор одиноко лежала на тарелке, и Ноэль внезапно ощутила голод. Пройдя на свое место, девушка засунула в рот остатки пирожка. Она жевала и с восхищением смотрела на бабушку.
Насколько же она прогрессивная женщина, она сумела пренебречь древними традициями, которым не место в современном мире, ради этого пошла на конфликт с ее родителями. А мать стоит и хлопает глазами, ее воля, она бы заставила Ноэль носить ненавистный хиджаб и семь раз в день читать молитвы. И отец был бы не против, хотя никто не назвал бы его религиозным человеком.
– Так что позвони своей сестре и скажи: пусть поищет другую дуру в жены этому колхознику. Мою Ноэль вы не отдадите замуж, ясно? Она сама выберет себе мужа, а тебя, Гульнур, спросит в последнюю очередь!
