– Профессиональные менеджеры как раз этим и занимаются. Запуск «Челленджера» – отличный тому пример. – Сара промокнула губы салфеткой и взглянула на часы. – Слушай, Деннис, я терпеть не могу убегать прямо из-за стола, но тут есть один дом у вокзала Юнион – мне надо на него взглянуть.
– Юнион? – Деннис моргнул, удивившись внезапной перемене темы.
– Ага. Я давно уже положила глаз на тот район.
Деннис скорчил гримасу.
– Еще один проект? Просто великолепно! А то у меня что-то работы маловато.
– Не волнуйся, – рассмеялась Сара. Деннис любил поворчать, но без работы не мог прожить и дня. – Я не собираюсь заниматься застройкой прямо сейчас. Все эти разговоры о Дворце конгрессов, может, еще ни к чему и не приведут, однако мне хочется на всякий случай прибрать к рукам ключевой участок. – Она снова улыбнулась. – Как ни странно, это имеет косвенное отношение к делу Брейди Куинна.
– Да ну?
– Дом, который я буду смотреть, когда-то принадлежал Рэндаллу Карсону – тому самому, что купил у Куинна дом на Эмерсон-стрит. Я искала данные о Куинне в старых актах купли-продажи – куча карточек, заполненных от руки, представляешь? Видимо, с ними решили не возиться, когда в восьмидесятых окружное управление переводило все на микропленку. Так или иначе, мне был нужен Куинн, но ты же знаешь, как это бывает – на глаза попался Карсон…
4
Дом стоял в узком переулке в стороне от Пятнадцатой улицы, под эстакадой, недалеко от железнодорожных путей «Юнион Пасифик». Сара оставила машину у вокзала, за багажным отделением, и дальше пошла пешком. Под эстакадой сгущались сумерки, хотя солнце еще не зашло. Лишь отдельные лучи пробивались между старыми пакгаузами, и на мостовую ложилась узорчатая паутина теней от опор и стальных ферм. Сверху доносился шум проносящихся машин. В переулке не было ни души.
Стук каблуков Сары отражался от бетонной кровли с задержкой на полтакта. Внезапно ритм нарушился: послышалось странное двойное эхо. Остановившись, Сара обернулась. Сработал инстинкт – она даже не сразу осознала, что делает.
Там кто-то есть. Сара вгляделась в темноту. Пьяный? Бродяга? Здесь рядом железная дорога – легко запрыгнуть в товарный вагон.
Она пошла дальше. Наверное, показалось: просто необычное эхо от эстакады. Нет тут никаких монстров-пришельцев и потрошителей. Впрочем, жертвы в фильмах «ужасов» всегда себя в этом убеждают.
Наружные стены здания придется сохранить, как бы сильно ни перестраивалось оно внутри, – таковы современные правила. Неповторимый исторический облик района и всего города не должен меняться. Сара остановилась перед домом и внимательно оглядела фасад. Постройка основательная, из красного кирпича. Три ряда окон, два верхних – темные. «Ручная реставрация Уайднера», как следовало из документов, занимала лишь первый этаж. Остальные два пустуют.
Она вошла и огляделась в поисках начальства. В просторной мастерской кипела работа: мужчины и женщины что-то красили, паяли, шили, сколачивали. Компания Уайднера была невелика, и работали в ней в основном инвалиды. Подержанные вещи скупались, обновлялись и продавались бедным. Ничего похожего на конвейер: каждая вещь в единственном экземпляре. Чтобы определить неисправность и устранить ее, требовалась немалая сноровка.
Мастер вечерней смены оказался в своей конторе. На полках и шкафах громоздились папки и каталоги, стол был завален бумагами, в углах комнаты накопились горы мусора. Пол Эббот восседал в старом кресле посреди всего этого великолепия, задрав ноги на стол, и разглядывал журнал.
