Она снова открыла Гугл и набрала: Якоба ван Х. Так обычно пишут в газетах. Если где-то что-то писали о ее преступлении, то так найти было бы легче всего.
Однако, по всей видимости, семье удалось скрыть это от прессы. Или эта история просто не стала достоянием Интернета.
Она попробовала еще раз, теперь с полным именем. На этот раз ей повезло. Генеалогическое древо семьи Ван Хасселт, – прочитала она. После долгих поисков в паутине из имен и дат она нашла ее – Якобу Элоиз ван Хасселт, дочь Теодора Попко ван Хасселта и Маргареты Йоханны Лоррельей, дата рождения – 21 января 1946 года. Ни братьев, ни сестер. Возле имен обоих ее родителей стояли крестики. «Значит, они умерли, – догадалась Касси. Коба была последней в своем роду, как и мама. – Но у мамы хотя бы есть я».
Она взяла в руки одну из книг и начала листать. Издание было довольно новое, две тысячи восьмого года. Коба давно не покидает дом, так что этой книги у нее точно нет. Первую страницу занимал небольшой автопортрет самого художника. На месте глаз было два голубых пятна, а на месте губ – большое красное пятно, художник выглядел несчастным.
Здесь как раз можно было написать слова благодарности. Если Коба не захочет сохранить никаких упоминаний о ней, то сможет просто вырвать эту страницу. Это же всего-навсего дурацкий портрет.
Уважаемая мефрау Ван Хасселт, – Касси старательно выводила каждую букву. – Спасибо Вам за все. С моей ногой все в порядке. Хуго, бывший парень моей мамы, говорит, что я должна пойти в полицию. Мама пока ни о чем не знает. Я рада, что тогда встретила Вас. С наилучшими пожеланиями, Касси Зондерван, ул. Ролклаверпад, 8, Вирсе. Затем она написала номер своего мобильного и адрес электронной почты, так, на всякий случай.
Она отыскала какой-то школьный конверт, в который идеально поместилась книга. Туда, где должен был быть указан адрес, она аккуратно приклеила бумажку, на которой написала: Мефрау Я. ван Хасселт.
После этого она почистила зубы и легла в постель.
Конверт Касси положила рядом с собой, на прикроватную тумбочку.
8
«Завтра я наконец-то высплюсь», – убеждала она себя, но в ту ночь ей плохо спалось, и в половине седьмого она уже встала с постели. В садах на Клавервех птицы как будто решили устроить соревнование, кто кого перепоет. Погода снова обещала быть отличной, но что ей с того? Пятнадцать часов слоняться без дела, чтобы потом снова лечь спать и всю ночь видеть кошмары… Может, ей все-таки стоило пойти в школу.
Касси сидела в саду, когда на пороге, гораздо раньше, чем она на то рассчитывала, показалась мама.
– Эй, а тебе не пора в школу?
Ее светлые волосы торчали во все стороны, а под глазами набухли мешки. Мама поднесла зажигалку к сигарете – у нее дрожали руки. Она прикрыла глаза и глубоко затянулась.
– Я заболела, – соврала Касси. – Горло болит. Еще вчера почувствовала, что начинается, а сегодня уже окончательно заболела. По-моему, у меня даже есть температура.
Мама кивнула с отсутствующим видом.
– Эх, солнышко, какая неприятность. Отдохни немного. Надо уже как-нибудь начать вести здоровый образ жизни. Заниматься йогой или типа того, покупать биопродукты.
– Бросить пить.
Она уверенно кивнула:
– Да, особенно это. Боже, я чувствую себя такой жалкой. Видела бы ты меня, когда я спускалась с этой идиотской лестницы… Мне как будто восемьдесят! Все, больше не пью, ни капли в рот.
