– Я так понимаю этот язык создан разработчиками, и они тебя ему не обучили?
– Все верно. Это ролевая составляющая игры. Если бы я все знала, исследовать мир оказалось не так интересно.
– Хорошо. А твоих алгоритмов недостаточно, чтобы изучить по книге хотя бы какую-то часть языка?
– Вы что-нибудь слышали о китайской комнате?
– Это важно?
– Да.
– Тогда объясни покороче.
– Смысл китайской комнаты заключается в том, чтобы показать разницу между человеком, который изучает язык и машиной. В то время, как ИИ пользуется алгоритмами, человек вкладывает в слова смысл. В китайской комнате, человеку дают карточку и инструкции, как на нее ответить. Он не знает, что значит иероглиф, который ему дают и что значит иероглиф, которым он должен ответить. Спустя год, подопытный научится механически отвечать по одному и тому же скрипту, но значит ли это, что он выучил китайский? Нет. Для изучения языка всегда требуется носитель, который смог бы объяснить слова. Отправная точка. Без этого продвижения в изучении языка не будет.
– И где найти носителя?
– Носитель – это любой сознательный монстр в этом мире.
– Типа тех, что сейчас ждут снаружи в ожидании удачного момента для моей казни?
– Более сговорчивых.
– Ты бы не мог не молчать, когда я задаю вопрос?
Ронни вернулся в реальность из глубин сознания и переспросил:
– Что ты сказала?
– А? Чего?
– Что ты говоришь?
– Блять, да, включи ты обратно шумоизоляцию.
Ронни так и поступил.
– Только не донимай меня. Что ты спрашивала?
– Дело дрянь?
– Да. За палаткой нас поджидает огромная армия монстров. Обычно в подобных случаях собирается рейд из тридцати сорока игроков. Нас же только двое.
– Что нам делать?
– Как только аномалия закончится, мы выбежим наружу, ты прикроешь меня огнем, а я соберу палатку, и деру в сторону леса. Мы будем оббегать друг друга полукругом. Ты стреляешь я перебегаю тебе за спину, я стреляю, ты перебегаешь за мою спину. Все время нужно двигаться, главное не стоять. Не пытайся попасть им в голову, просто веди огонь на подавление.
– Не зря у тебя пятое место в военном рейтинге.
Они просидели в молчании еще полчаса, окруженные неосязаемым давлением и рыком, исходящим от монстров. Наружу больше не выглядывали. Буря начала затихать, стеклянные осколки больше не разбивались о защитное поле, прочность которого упала до 13%. Они оба сложили вещи в рюкзаки, Ника проверила револьвер в кобуре и вдруг начала смеяться. Ронни вопросительно посмотрел на нее, но ничего не сказал, она уловила взгляд и пояснила:
– Пусть мой отец и военный, но он никогда не учил меня стрелять, тем более из такого древнего оружия. Мой первый выстрел из револьвера сломал мне руку.
– Отдача.
– Да, – кивнула она. – Почему-то вспомнила и стало смешно.
– У ППШ-41 маленькая отдача. Ты справишься.
Ронни подполз к москитной сетке, открыл ее, потом расстегнул молнию внешнего тента и увидел вокруг защитного поля груду осадков, которые завалили их и погребли под землю. Ничего не видно. Ронни выругался. Ника спросила, что случилось, а он ответил:
– План отменяется. Нас с головой завалило стеклом.
– ИИ.
– Слушаю вас.
– Что это за камни падали с небес?
– Судя по моим наблюдениям – это кремний.
– Какая температура за пределами защитного поля?
– Сканирую… Температура на поверхности 60 градусов по Цельсию. Температура стекла около 100 градусов.
– Скоро остынет?
– Через час.
Ронни закрыл внешний тент и увидел, как Ника передвигалась на карачках к нему.
