В свободную Европу! - страница 5

На автостанции в Челябинске я договорился с водителем автобуса довезти меня до Екатеринбурга за взаимовыгодную плату. А из Екатеринбурга поездом доехал до Агрыза, городка на севере Татарстана. Агрыз был уже мне знаком. В 1992 году мы с бывшей женой останавливались там на несколько дней. Предположительно, в этом городе, в гостинице был зачат наш сын Эрнст. До того жена не беременела и в первом браке, и со мной тоже в течение года. В памяти были приятные воспоминания, и я сошёл с поезда в надежде ещё раз попытать в нем счастья.

Набрёл на городской центр пчеловодов, познакомился с его председателем. Спрашиваю: «Можно ли мне познакомиться с каким-нибудь пасечником и поработать у него учеником». Он ответил, что сначала надо зарегистрироваться и позвонил в районную милицию. Лысый милиционер с шишковатой головой нагрубил мне и приказал «убираться из его района». Как я предполагаю, причиной его грубости было недавнее убийство Главы Агрызского района, о чём я случайно прочёл в газете. Опять спугнули птичку, пришлось ехать дальше, теперь уже в Казань.

13 сентября. Прошел месяц со дня отъезда из Ташкента. В Казани я бывал и раньше, в том же 92-м. Сейчас, после нелёгкого месяца в роли фактического беженца, проведённого в негостеприимном Челябинске, этот город был новой опорой моих надежд. Редактор татарской газеты Челябинска была в Казани в конце августа на Всемирном конгрессе татар и говорила много восторженного, как о Конгрессе, так и о том, что татары в Казани очень сплочённый народ и не оставят меня «на произвол судьбы».

Устроился в гостинице. Опять деньги тают, как пена на Волге. Опять ищу: с кем бы познакомиться. Надежды на Миграционную службу мало. Знаю ведь по опыту – кто там работает. Такие же чиновники, как и в казахском Чимкенте или в российском Челябинске. Ещё при Сталине было такое выражение «враги народа», за два года, проведённые мной в России, в самых разных городах, я встречал самых разных бюрократов. И они относились ко мне, как самые настоящие враги. Им (практически всем) было на меня «глубоко наплевать».

В Библии люди, так относящиеся к нуждающимся, названы «козлами». В этот мой приезд в Россию «козлов» было побольше, чем «овец». При Ельцине я приезжал в Россию в 1994 году, тогда «овец» было больше, добрее были и люди и чиновники. В Миграционной службе Татарстана человеконенавистников было, по-моему, больше, чем где-либо. И надо же, как назло Москва (а кто же ещё) поставила руководителем кряшена («кряшены» – это насильственно крещённые при Иване Грозном татары). Номинально они христиане, имеют русские имена, но во мне – носителе татарского имени и по причине генетической неприязни, увидели неприятеля и не оказали помощи, а только писали издевательские отписки. Однако я не в обиде – они же проводники политики Кремля, что с них взять.

Ещё в Ташкенте я часто слушал разные «голоса», знал, что в Казани есть татарская служба радио «Свобода» – «Азатлык» и, причисляя себя к правозащитникам, думал, что буду интересен им. Поэтому сразу же, в первые дни, нашёл их офис с целью познакомиться с журналистами этого радио. Мои надежды частично оправдались. Для меня нашли место на даче, где я жил целый месяц. Бесплатно! Ел яблоки, дышал свежим воздухом, отдыхал после «перелёта» из Азии в Европу.

Новые мои знакомые причисляли себя к татарским националистам и конечно же были мусульмане. По-доброму они мне советовали не афишировать, что я христианин, но я помнил из Писания, что «стесняться Христа» не следует. К тому же не знал о натянутых отношениях татар и кряшенов. Терпения моих благодетелей хватило на один месяц ровно. Они меня автоматически причислили к кряшенам, а значит, к чужим. На даче я прожил с 20-го сентября по 20-е октября. Потом был вокзал. Встретившись с ненавистью без причины от тех, кого я считал и друзьями и даже братьями, я понял, что надо от них держаться подальше, что не они мои братья, а те, кто, как сказал Иисус, исполняет волю Отца Небесного. И я пошёл к братьям-баптистам в их дом молитвы и очень просил пастора как-нибудь помочь мне. Рассказал, как холодно на вокзале, как гоняли милиционеры, и что в последнюю ночь мне даже присесть не дали, что так и не дали поспать ни минуты. Суровое это место – Россия.