Несмотря на то, что комната, что я снял, была удовлетворительно чистая, а плотная деревянная дверь смотрелась надежно, как и прилагаемый к ней металлический ключ, оставлять ничего из вещей тут не хотелось, поэтому сумку определил на дракона на время, пока буду отрабатывать свой первый день на ярмарке.
В трактире на завтрак собралось очень мало народу. Я ожидал, что в день открытия масштабного народного гуляния тут будет не протолкнуться. Взяв себе Элмит и кусок слабосоленой тины, уселся за дальний стол послушать, что заботит жителей с утра.
Центральные забегаловки любого города, особенно на главных улицах ̶ это самые ценные источники информации. Это места, где можно услышать болтовню за каждым столиком, шутки, поддразнивания, громкие пререкания и едва слышные сплетни. Еда простая и доступная большинству, декор незамысловатый и столики расположены близко друг к другу, чтобы вместить максимум клиентов. Я люблю такие места за то, что собирают информаторов, за откровенные разговоры последних, за речи без прикрас исходящие четко от народа, которые можно проанализировать, за привычку людей встречаться друг с другом и за возможность завести эти непринужденные связи в новом месте по приезде.
– Ты слыхал, Фриск опять притащил мясо единорога, – послышалось слева. Я не поворачивал головы. Несмотря на то, что контрабанда мяса единорога преступление, конечно, особо тяжкое, у меня другое задание в приоритете, а посему пришлось подавить приступ справедливости.
– … Такое будет, ты ещё не видел…, – долетели обрывки фраз справа. – Говорят, редкий товар. Да, прямо тут! Девку можно купить чистую, как новорожденную.
Так, ну это было поближе к интересующей меня теме, поскольку во вводных отчетах пропажи девушек шли первым списком в сводках.
Собеседник мужчины за столиком скептически хмыкнул: – С чего ты взял? Тут чистых девок отродясь не было.
С этим я мог легко согласиться. Учитывая, что девушки либо сами, либо через посредников недвусмысленно намекали на свою доступность, начиная с самого момента моего прибытия: будь то внучки прохожих дам, будь то торговки на ярмарке.
– Девки не местные. Говорят, товар чужаки поставляют. Ходят слухи, что они из … Этих! – голос перешел на шепот и я ничего не расслышал дальше. Само по себе преступление о продаже рабыни меня насторожило не меньше, чем мясо единорога, а то, что про чужаков говорят, и кого подразумевают под таинственным «Эти» меня насторожило ещё больше, поэтому придвинулся к столику прямо со стулом.
– По чём девки? – обратился я к тому, что активно жестикулировал руками и вещал, про редкость товара.
– Откуда мне знать? Приходи, может и тебе какая по карману. Начало в девять. – Он подмигнул, растянув губы в улыбке. Я понял, что сам мужик собрался на торги однозначно и, более того, будет в первых рядах сидеть.
– Откуда девки? – я умудрился установить с информатором зрительный контакт.
Как это обычно бывает с простыми людьми, не наделенными магией, взгляд мужчины затуманился, движения замедлились и он монотонным тоном отрапортовал: – Фриск сказал, что ему отшельники поставили. Четыре чистые девицы из Миров Содружества. Говорит, что сами члены Ордена обычно таких заказывают для своих утех, так что чистейшие девки – это точно.
Я ослабил силу внушения слегка моргнув: – Что ж продают? Краденые?
Мужик начал слабеть, но плечами пожал. Поняв, что информатор выдал всё, что знал, я повернулся к его собеседнику за столом. Увлеченно болтая Элмитом в своей кружке, тот зло процедил: – Вот как Орден отношения налаживает с мирами! Дурят нас, как скотину, а мы и верь! —он оторвал взгляд от напитка и пригнулся к нам поближе. – Я вот что слыхал: отшельники набирают силу. Все они – мужики с магией, они себе мощную армию готовят. Поднатаскаются, а потом – переворот и … Это… Того… Справедливость восстановят. Зажрался этот Орден!
