– Добрый вечер, Анаит, – приветствовал Мушег. – Ты пришла в кино?
– Догадался. А почему нет? Нельзя прийти в кино?
– Я просто так сказал, без задней мысли… – растерялся Мушег. – Я сейчас возьму билет.
– Я не одна, Агнесса тоже со мной.
– Для нее тоже возьму, – обрадовался Мушег и немедленно направился к кассе.
Анаит посмотрела в сторону парней, спросила:
– Гриша, можно на минуту?
– Меня? – удивился Григорий, затем быстро ответил, – Конечно.
Оставив Агнессу одну, Анаит пошла в сторону тутовника, стоявшего посреди клубного двора. Григорий был трактористом в колхозе, а летом работал на комбайне. Он был высоким, стройным парнем, с круглым, добродушным тупым лицом, и к этому лицу была приставлена такая же тупая улыбка. Года два назад он окончил среднюю школу, в армии был танкистом, вернувшись оттуда, сразу пошел к председателю колхоза и сказал:
«В армии я был танкистом, а танк и трактор изготавливают на одном заводе, дай один трактор, буду работать в селе». Председатель принял юмор и не отказал. Григорий своим остроумием не отличался, но так получалось, о чем бы он ни говорил, все, почему-то, смеялись. И никто не мог объяснить эту странную ситуацию. Неспеша, он отошел от парней, бросив недокуренный окурок на землю и раздавив его ногой, подошел к Анаит.
– Послушай, Гриша, я хочу задать тебе один вопрос. Но обещай, что этот разговор останется между нами, – начала Анаит. – Обещаешь?
– Э… – сестренка, – почесывая затылок, сказал он, – Гриша никакие обещания дать не может, как я могу обещать, Все знают, и ты тоже знаешь, что слово у меня во рту не держится. Так что, если это секрет, мне не говори.
Анаит открыто улыбнулась над этим чистосердечным признанием.
– Ладно, черт с тобой, я должна спросить, это верно, что у вашего Карена в Степанакерте есть невеста?
– Речь про Астхик?, – вопросом на вопрос ответил Григорий.
– Ее зовут Астхик? – спросила Анаит с волнением, хотя мать ей уже говорила об этом.
– Астхик… Да, есть, вроде такое… Говорят, будто обручили… но правда или нет, мамой клянусь, точно не знаю, нам не сказали.
– А ты не знаешь, зачем Карен уехал в Казахстан?
– Не знаю. Жена моего дяди, то есть мама Карена, говорит, что уехал, чтоб заработать денег на свадьбу. – Он вдруг прервался и с удивлением посмотрел на Анаит. – Подожди, а как же это получается? Выходит, он просто так с тобой гулял, да?
– Так получается… – голос Анаит задрожал. Она резко повернулась и зашапгала в сторону входа в клуб. Мушег стоял там и ждал ее.
– А где Агнесса? – Анаит решительно посмотрела, заметив, что подруги нет. От ее тона Мушег растерялся, покраснел и, переминаясь с ноги на ногу, сказал, что до прихода девушек он уже приобрел билет для себя, а когда пришли Анаит и Агнесса, он отдал свой билет Агнессе, а себе и Анаит купил снова. Правда, Агнесса сядет отдельно, но ничего, у нее доброе сердце, не обидится. Ведь сама Анаит не была бы против того, чтобы они хотя бы один вечер сидели рядом, правда? «А почему бы и нет, один вечер можно», подумала Анаит и неожиданно сказала вслух:
– А почему нет? Согласна, сядем рядом, – ее голос задрожал, как натянутая струна – Сядем рядом, а потом ты проводишь меня до дому, по дороге объяснишься в любви. —
На этом слове она прервалась, заметив, как Мушег со сдержанной улыбкой, спокойно стал рвать билеты в клочья.
– Я тебе в любви объясняться не буду, не бойся, – сказал он.– Хоть ты и считаешь меня легкомысленным, но, тем не менее, наверное, подлым меня не считаешь. Не так?
