Вика и Маша пришли в аудиторию перед самым звонком и сели, почему-то в стороне от меня. Я сначала не придала этому значения, но на следующем перерыве, заметила, как народ начал на меня коситься.
Меня начало тревожить плохое предчувствие. Когда закончилась третья лекция, я услышала сзади шёпот однокурсниц.
–Да говорю же, что это она!
–Через фотомонтаж сейчас что угодно можно сделать! – говорила вторая.
Я заметила, что Маша ещё не успела выйти из аудитории, и я окликнула её. Она, нехотя, но все же остановилась.
–Маш, можешь, объяснить что происходит? – она виновато опустила глаза.
–Сходи к расписанию и все поймёшь! – подруга развернулась и, не дожидаясь меня, вышла в коридор.
Я даже уже предполагала, что увижу на стенде, но отказывалась верить в это до последнего. У расписания толпилось много народу, больше чем обычно и что-то все периодически фотографировали. Я растолкала народ и пробилась к доске объявлений. Мои глаза просто полезли на лоб. На всю доску объявлений был наклеен огромный плакат, на котором была моя самая худшая фотография в мужском туалете, а ещё была надпись: «Вылижу ваши туалеты, обращайтесь! Вероника Морозова, комната 211!»
Первый шок прошел, и я со злостью стала срывать этот плакат. Кто-то пытался остановить меня, а потом поняли, что это я и есть, и начали снимать меня на телефон, смеясь в спину.
Как убегала из фойе, плохо помню. Забежала в женский туалет и порвала на мелкие кусочки этот плакат. Заперлась в кабинке и разрыдалась.
Позор! Позор на весь институт! Теперь будут все тыкать в меня пальцем! Я никогда ещё не чувствовала такого унижения!
Услышала, что кто-то зашёл в туалет, и зажала рот рукой.
– Давно у нас такого скандала в институте не было! – говорил один голос.
– Это же, как надо накосячить, чтоб выдали такое наказание? Я вообще не припомню, чтоб кого-то заставляли мыть туалеты! – отвечал ему второй.
– А мне жалко эту девочку! Такое жестокое наказание, а теперь ещё и позор на весь институт! – говорил третий самый приятный голос.
– А мне не жалко, я узнала её! Это ведь новенькая подопечная Богрова! Как он вообще согласился стать покровителем у такой замухрышки? Но ничего, после её позора полюбому её сразу бросит. Вот тогда я быстро приголублю Тимурчика! – послышался опять первый противный голос. Дверь хлопнула и голоса затихли.
Тимур Богров! Как же я о нем забыла? Вернётся завтра, и что будет тогда? Скорее всего, девушки правы, и он вычеркнет меня из журнала, иначе мой позор может отразиться на нём.
А может, он сможет защитить меня? Тогда зачем нужны эти все покровители?
Наверное, первый раз я захотела, чтоб Тимур сейчас был рядом со мной. Хоть он и был очень грубым, но от него всегда исходила такая сила, что я чувствовала себя защищённой.
С такими позитивными мыслями, я заставила себя умыться и пойти в общежитие, но там меня ждал ещё один сюрприз.
Зайдя в комнату, я увидела, как Оля поспешно собирает чемодан.
– Домой на выходные что ли собралась?
Оля наклонила голову и опустила глаза в пол.
– Я переезжаю в другую комнату! – она посмотрела на меня виноватым взглядом.
– Прости! Так Миша приказал! – Оля опять начала складывать вещи.
– Понимаю! Ты не торопись, я переоденусь и уйду до вечера!
Быстро сделав все свои дела, выскочила на улицу. Старалась не думать про Олю. Живот уже сильно урчал, и я пошла в столовую, вчера пропустила обед и ужин. Если так дело пойдёт, я и с голоду помру. Накинула на голову капюшон и пошла в столовую. Отвернулась ото всех и более менее спокойно поела, не обращая внимания ни на кого, а потом пошла на свою каторгу.
