– То есть… ты что-то рисуешь на компьютере?
– На планшете, – улыбнулся он.
«Черт! Какая же у него крутая улыбка!» – подумала я и, отвернувшись, вышла в гостиную.
Тягучий ком горечи застрял в горле, я едва его сумела проглотить, чтобы привести себя в порядок, я похлопала ладонями по щекам, тряхнула головой.
Дима, кажется, этого не заметил или сделал вид, что не заметил. Просто продолжил экскурсию по квартире – привел меня на кухню.
Кухня была огромной, с красивой барной стойкой.
– Это кухня, – объявил Дима, остановившись около плиты.
– Очень впечатляет…
– Вот такая квартира.
– Очень классно! – сказала я. – Стильно, уютно… – повернулась обратно к Диме и увидела, как он стоит, опершись рукой о дверной косяк.
– Ну, Алина считает иначе. – Его кривая ухмылка и этот взгляд исподлобья… Я чувствую, как из-под ног уходит земля.
Только дыши, Вера, только дыши…
– Она всегда была упрямой, – подметила я, снова развернулась, прижав ладони к щекам и придумывая какую-то отговорку, чтобы скрыть свой румянец. – Я переоденусь, ладно?
– Конечно! – уже на полпути к своей комнате услышала я.
Влетев в комнату, закрыла дверь.
Сердце бешено бьется в груди.
Ноги подкашиваются.
Сажусь на кровать. Чувствую, как стало жарко и душно.
Горло что-то сковывает.
«Просто я перенервничала, ведь так? Или нет? Мне ни в коем случае нельзя проявлять к нему какие-то эмоции, нельзя показывать чувства. Иначе… Нет, я не хочу думать об этом».
Открываю чемодан и раскладываю вещи. Что-то вешаю в шкаф. Понимаю, что долго копошиться не стоит, потому что меня ждут, поэтому решаю, что стоит надеть другое платье – черное в мелкий белый горошек. Погода обещает быть жаркой, и, чтобы уж совсем не сгорать от всего свалившегося на мою голову, лучше перестраховаться…
Пока натягивала платье на себя, услышала какой-то шорох. Застегнув молнию на спине, я вытащила босоножки, взяла их в руку и, прихватив мини-сумочку, подошла к двери. Послышался отдаленный голос Димы. Я тихо открыла дверь. Он с кем-то говорил то ли в гостиной, то ли на кухне. Я медленно вышла из комнаты.
– Алин, я не знаю, что с ней делать! – говорил Дима полушепотом.
В трубке что-то говорила сестра.
– Слушай, я не нянька ей. Она взрослая девушка и… Алин! Это, в конце концов, твоя сестра, Господи Боже! Я не могу нянчиться с ней всю неделю, потому что у тебя важная подготовка…
Нянчиться. Вот так вот, значит?
Я в его глазах ребенок.
Просто обычный ребенок, которого скинули, чтобы освободить себе время.
Что ж.
Раз я ребенок, так даже легче.
Теперь я хотя бы знаю, что он думает обо мне.
Алина меня взбесила. Могла хотя бы сказать, что нравится ее сестре, чтобы мне было легче занять ее каким-то делом.
Я тяжело вздохнул.
Взглянул на часы. Было около девяти утра. Направился к комнате Веры. Дверь была слегка приоткрыта.
Набрал воздуха в легкие, чтобы хоть как-то собраться с мыслями, и, постучавшись, спросил:
– Вера, ты готова?
– Да, – сухо сказала она.
Я открыл дверь и вошел.
Этот «ребенок» сидел на кровати и что-то неустанно набирал на экране телефона. Из-за спины увидел лапку мягкой игрушки, которая торчала из портфеля.
Неужели она до сих пор хранит эту игрушку?
– Это та самая игрушка, которую я тебе подарил? – не удержавшись, спросил я.
Вера испуганно подняла глаза. Ее щеки зарумянились. Она демонстративно повернула голову влево, чтобы посмотреть на игрушку, и вполголоса ответила:
