«… ну, наконец-то…, поздравляю…, уже две минуты долгожданной весны…, миллионы душ глубоко спят и не слышат её приход…, а я незамедлительно поздравляю сам себя с этим прекрасным событием…» – подумал он и нащупал пачку сигарет в третьем кармане итальянского пальто с незаметным замочком на рукаве.
Там в казино было шумно, очень тепло и везде пахло комбинацией дорогих сигарет и красного вина… Это был настоящий клуб деньголюбов, ищущих свой золотой «суперб». Разумно выстроенная внутренняя атмосфера в «две Луны» давала о себе знать ощущением надвигающегося праздника между всегда судьбоносным выбором «Верю» и «Нет». Многолюдье, нежные винные пары, подслащенный дым, лживые алчные взгляды вокруг и вездесущая навязчивая полуголая девица с потрясающими ногами и подносом с шампанским… Она постоянно курсировала рядом, как соблазнительная, спортивно-утренняя жена без халата. Она приносила всё новые и новые бокалы с красивыми пузырьками и заведомо горячие гроздья отборного винограда, бесплатно улыбаясь и как-то по-спортивному облизывая сочные губы… Девица становилась назойливой приятной привычкой и реально привлекала мужских клиентов, у которых в одном пузыре пенилось самомнение, гонор и намерения лжи.
Когда Вадим четвертый раз выиграл, поставив на красное, она странно прикусила нижнюю ярко окрашенную губу с геометрическим уклоном. Это было похоже на массаж упругой спины лысой гусеницы в блеске фонаря, это было похоже на свежий, красиво зашитый шов после удаления аппендицита, это было похоже на откусывание дольки арбуза…, это было похоже на выдавливание тюбика алой масляной краски на холст…, а впрочем, он тогда рассмеялся течению своего бесконечного воображения, и все поняли, что ему радостно от четвертого выигрыша. Конечно, отчего же еще можно так громко ликовать в казино? Его опыт и внимательность были пищей для интуиции, но не больше… Все его выигрыши он считал кормом для своей гордыни и не более…, но об этом никто не знал, кроме внутренних страниц личного самоанализа, ведущего к самобичеванию и ловле обширного удовольствия… Именно так звучали ступени его жизни, каждую секунду открывающие и отрывающие внимательное будущее.
Машина стояла на стоянке, охраняемой двумя злыми усатыми мужиками в защитно-зеленой форме c лицами голодных негодяев и одной доброй собакой у ворот. До стоянки было ровно семь минут ходьбы по часам на левом запястье. Впереди никого не было, потому что снег засыпал весь асфальт и следов чужой обуви нигде не наблюдалось. Он шел первый по этой тонкой снежной пороше, как упрямый Гравнинг Амудсен, как первооткрыватель суровых снежных просторов ближайшей улицы. Медленно пройтись ногами, вдыхая свежий морозный воздух, выкурив сигарету и думая о пришедшей весне…, в этом он увидел какой-то тихий подарок от всеобщей иллюзии придуманного счастья. И этот отрезок своей мимолетной жизни он решил захватить лично для себя всем своим существованием. В голове разливались гармонии волшебного Вангелиса. Он шёл…, думая о домашней тишине и часто поглядывая на собственную тень, опасаясь, что кто-то сзади может ударить его по голове, перечеркнув его тень собственной. Дотронувшись в правом кармане к телу деревянной явары, которую смастерил золоторукий дядя Вася, он был готов к любому сценарию в ночной тишине большого города. Но вокруг было тихо, как в большом зимнем лабиринте, где нет никого, кроме четырёх природных немых – голых деревьев, снега, света и тьмы. Они двусмысленно молчали. Он был один…, опустевшая улица, дорога и приближающаяся автобусная остановка под скрученным в чугунную зубочистку фонарём. Вадиму казалось, что в темноте ночи он видит чудо летающих прозрачных молекул воздуха в огромной колбе. Это ему только казалось… Он был один…
