В воздушных боях. Балтийское небо - страница 30

А. Иванов

Командир моей 3-й эскадрильи старший лейтенант А. Иванов выступать не стал, но зато слово взял мой командир звена Константин Ковалев:

– Надо добиться стабильности пар, неслетанность часто ведет к боевым потерям – так начал он выступление. – В основном ведомыми будут летчики, прибывшие из авиационных училищ. У них нет боевого опыта, а ведущие пар, как правило, это летчики, прошедшие начальный период войны: тогда они управляли истребителями И-16 и И-153. Основные условия для ведения боя – осмотрительность, – продолжал Ковалев, – взаимная выручка, слетанность пар и звеньев!

С жадностью мы схватывали каждое слово «стариков». Но в зале школы, где проходила конференция, слышались и смешки. Это перекидывались между собой словечками Дмитрий Шаров и Константин Присяжнюк. Кто-то с задних рядов выкрикнул:

– Хватит! Заходи на посадку!

Ковалев, немного сконфузившись, продолжил:

– После штурмовки финских опорных точек мой самолет И-16 оказался единственным над целью. Показалась группа самолетов. Я принял их за своих. Но это были финские летчики на самолетах FD-24[20]. Они окружили меня: два вышли вперед, два слева и два справа. Финны хотели привести меня на их аэродром и принудить к посадке. Дистанция между моим самолетом и передней парой примерно 1000 метров. На моей машине еще оставалась пара «эресов». Рассчитав, куда броситься после стрельбы, прицелившись, я нажал на гашетку пуска ракет. Ракеты разорвались впереди, около финской пары. Оба самолета были сбиты. Потом закрутилась карусель… На бреющем полете мне удалось оторваться от преследования и вернуться домой…

На конференции был сделан вывод о том, что против немецкой авиации нужно применять тактику, похожую на немецкую, но с учетом маневренных качеств советских истребителей. Я слушал выступающих и думал о том, что в одном мы со «стариками» были равны – ни они, ни мы не имели опыта боев на современных истребителях. Из всех сержантов-пилотов опыт боев на современном истребителе имел только Тимофей Вытоптов. Сражаясь в небе Сталинграда, он на истребителе Як-1 сбил в бою на малой высоте два Ме-109, но и сам стал жертвой немецких асов. Вражеские снаряды попали в кабину летчика, Вытоптова ранило в обе руки выше локтей, его самолет загорелся. Из-за малой высоты самолет пришлось покидать методом срыва. Он оттолкнул ногой ручку управления самолетом от себя, и его выбросило вперед из кабины. Парашют наполнился воздухом полностью, лишь в момент касания земли. Удар об землю был сильным, Вытоптов потерял сознание. Сбили его над нейтральной полосой, на земле шел ожесточенный бой, но пехотинцы вытащили раненого летчика. В сознание он пришел уже в армейском медсанбате. Потом был госпиталь. Поправившись, Вытоптов получил назначение в наш полк. Как имеющего боевой опыт, сержанта назначили командиром звена в нашу 3-ю АЭ.

Жили мы в полку строго по распорядку. Так было положено: мы, сержанты, проходили срочную службу. Все передвижения на занятия, в столовую, на аэродром и в казарму были только строем. Занятия по теоретическим дисциплинам с летным составом всегда проходили с интересом. И если учесть, что в запасном полку теорией почти не занимались, то пробел в этих знаниях пополнялся нами с жадностью. Большую часть занятий с нами проводил сам командир полка. Он имел академическое образование и, обладая хорошей эрудицией, умело преподносил нам материал, с легкостью разбирал сложные вопросы.