Дроид сканировал незначительные личные вещи, вернее все оставшееся имущество погибшей. Макс выйдя из мрачной ванной, насмотревшись на вырезанный плавающий в унитазе мозг, прибывал в легком шоке. Инспекторы тем временем рылись в шкафчике, в котором надо полагать хранилась одежда убитой. – Что пару трусиков уже распихали себе по карманам? – все же не удержался Макс.
– Вы закончили? – спросил Иоджин, пока Грэйс задвинул обратно полку шкафа.
– По-вашему все очевидно? И нет никаких вопросов? – поинтересовался Макс.
– А что здесь непонятного?
– Современные роботы – пустые болваны, действующие строго по программе. Я понимаю когда, сломавшись, просто начав махать ножом, один из них случайно ранит своего хозяина – да это вполне возможно. Но… вскрыть голову человеку – ХОЗЯИНУ, затем! Вынув мозг, поигравшись с ним, смыть его в унитаз? Нет, это слишком сложно, невозможно для нашего Эдди. Когда вы вошли, чем он занимался?
– Мы же объясняем, этот робот свихнулся. Когда мы вошли, он набросился на нас, поэтому мы его и вырубили. У нас не было выбора. Ты бы обделался, окажись на нашем месте, когда на нас накинулся этот взбесившийся железный дровосек. Пустышки? А про индивидуальные модификации ты не слышал? Может этот роб был незаконно перепрограммирован! – вспомнив испуг от неожиданного нападения робота, вышел из своего равновесия Иоджин.
– Мы просканировали комнату, несколько раз. Следы борьбы полностью отсутствуют, как и вообще, чьи бы то ни было отпечатки и следы прочих лиц. Никто кроме жертвы в этой комнате не бывал, уже очень давно. Система Контроля также не фиксировала здесь постороннего присутствия. На особо важную персону, за которой мог прийти киллер в стелс-плаще убитая вроде не похожа. Поэтому да, все очевидно и никаких вопросов быть не может, – добавил Грэйс.
– Но ведь она кого-то ждала, – Макс посмотрел на накрытый праздничный стол забрызганный кровью, пустой бокал, бутылку из-под вина. – А вас не смущает, что у нелегалки живущей в этой тесноте есть свой собственный робот домработник? – не успокаивался он. – Я тут слазил в сеть, кое-что пробил. Эдди был приобретен чуть больше недели назад. Доставлен курьерской службой. И судя по имеющимся данным, сама она его не покупала, упоминаний об этом я не нашел. Понимаете? Кто-то подарил нашей жертве эту умную игрушку. И вот сейчас она лежит здесь с вскрытой головой, а Эдди вырублен, сожжен вами. В него встроен обычный накопитель, считать данные с которого после сожжения системы будет сложно. Все подстроено идеально.
– Забавно! Видно вам в последнее время конкретно нечем заняться. Вы задержали нас, а теперь еще компостируете мозги? – под улыбкой Иоджин скрывал свою сущность все сильнее рвущуюся на поверхность.
– Наш Эдди мог совершить это жуткое убийство только в одном случае – если он был на это запрограммирован. Наша жертва была знакома с кем-то влиятельным, кто-то оплачивал ей это жилище и учебу в университете. Нужно установить, кто был ее «папиком», – высказался Макс.
– Хорошо. Ладно. Только тише, тише, успокойтесь. Мы отразим все сказанное вами в протоколе. Хорошо? – разговаривая, будто с взбесившимся сумасшедшим Иоджин рассеивал всю серьезность Макса. Не успокаиваясь вопреки «коллегам», Макс подошел к входной двери, открыл щиток, имеющийся рядом с ней, и через специальный разъем в руке, при помощи шнура вынутого из кармана, напрямую своим мозгом подключился к системе управления домом. – Просто тут железо старое через сеть не войти, – объяснив свои действия. – Так, когда говорите, наступила смерть?
