В зоне листопада - страница 12

– Почему?

– Потому, что для ответа на этот вопрос надо сначала ответить на вопрос, что есть человек? Или кто? Вот Вы как думаете?

Вопрос может скатиться к политическому или религиозному, промелькнула мысль в сознании Никона. Согласно инструкции, разговоров на такие темы следовало избегать. Нейтралитет, непредвзятость, либерализм и плюрализм. Вот главные императивы. В то же время на поставленный вопрос надо дать четкий ответ. Иначе, контакт будет утерян. Работать станет тяжелее. Это может отразиться на индексе.

– На этот вопрос много ответов, – все же попытался съехать Никон.

– Мне интересен именно Ваш ответ на этот вопрос.

– И мне Ваш интересен.

– Я первый задал вопрос, – усмехнулся Берестов. – Вы же не думаете, я задал его, чтобы самому же и ответить?

– Не думаю.

– Вот и потрудитесь сформулировать.

– Чувствуется профессорская хватка, – постарался расшутить обстановку Никон. – Я думаю, что все мы рождаемся Homo sapiens, а людьми становимся, усваивая культуру, которая позволяет нам преобразовывать себя и мир. Преобразовывать саму культуру. Если вы хотите критериев для измерения человечности, то степень продуктивности преобразования себя и мира к лучшему можно считать таковыми.

– Абстрактно весьма, – ухмыльнулся Берестов.

– В общем.

– Тогда открывается еще один вопрос, сформулированный не одним классиком. Вот, Маяковским, к примеру. Что такое хорошо и что такое плохо?

– Насколько я помню, под этой формулировкой Маяковский дает подробное объяснение, – опять съехал к шутке Никон. – Солнце, смелость, порядочность, любовь к труду и науке – это хорошо. Град, трусость, неряшливость, леность и тупость – это плохо.

– Теперь Вы съехали к конкретным частностям. Это же начальный уровень. Для детей. Вы перечислили качества, которые формируются в ребенке, успешно усваивающем культуру. Качества, необходимые для преобразований.

– На основании этих частностей дети потом формируют общее представление. На основании этого общего представления, они могут трактовать любую частность. У них развивается способность к дифференциации.

Берестов затих, задумался провалившись взглядом за оконное стекло мимо каких то древних пятен. Медленно покачал головой. Не возвращаясь из-за стекла, с паузами произнес:

– У меня есть внучка. Дочь моего сына, которого я в свое время различать хорошее и плохое научил. Как надо воспитывать детей сына я тоже научил. Внучку воспитывал он. Я помогал. Любовь к науке и порядочность мы взращивали в ней с детства. Была почти отличницей. Училась в музыкальной школе. Мать у нее бойкая, даже немного истеричная, но тоже человек образованный, культурный. Внучка выросла. Поступила в хороший институт. Отучилась два курса, – голос Берестова дрогнул. – Вопрос: почему, будучи наученной различать хорошее и плохое в частностях, она употребляет наркотики и ведет совершенно беспорядочную жизнь?

– Плохая среда? – предположил Никон первое, оставшееся в результате исключения наследственности и воспитания.

– Как же. В группе дети интеллигентные. Она выпала из этой среды. Ушла из института.

– Нашла такую среду в другом месте.

– Да, Вы правы. А почему она, будучи наученной хорошему, искала плохое?

– Вероятно, что-то ее влекло.

– Но ведь, у нее развилось, как Вы говорите, общее представление. Я с ней много беседовал. Все с ней говорили. И знаете, экзамен по различению хорошего и плохого она сдает на отлично. Все понимает и осознанно стремится к плохому. Почему так? В чем причина?