Вакуум - страница 7
Авдей берет её лицо в свои руки и целует в губы. Её зрачки расширяются. “А вдруг?..” – думает она.
– Мы с тобой навсегда? – Авдей излучает сияние.
Она улыбается.
Потом одна петля случайно соскальзывает со спицы и Найда переводит взгляд на шарф.
– Каким удивительным вышел в этот раз узор! – говорит она. – Каким восхитительно-небесным!..
Она не может оторваться от узора и взволнованно перебирает шарф пальцами. Раз секунда, два секунда, три… шестьдесят…
– Навсегда? – переспрашивает Авдей, но она его не слышит.
Он касается её плеча.
Найда поднимает голову и Авдей замирает так, как замирали все, кто был до него. Найда его уже не помнит.
Авдей не успевает вскрикнуть. Его кости хрустят у неё на зубах. Раз секунда, два секунда… Секунда или вечность?
Найда делает последний взмах спицами и идёт, открывает кладовку. Там лежат похожие шарфы – каждый хорош по-своему и абсолютно неповторим! Она гладит свой живот. Живот ещё маленький, но Найда знает, что скоро он начнёт расти, скоро она услышит биение маленького сердца. Она также знает, что потом они расстанутся – до новой встречи.
А шарфы… Шарфы она отдаст детям-сиротам.
Потому что в этом мире ещё слишком много, слишком много детей-сирот.
Глава четвёртая
Дочитав, я украдкой кошусь на портрет Зины Носик. Она стоит, как ни в чём ни бывало. Не зная, что делать с листками бумаги, и понимая невероятность происходящего, протягиваю их Зине назад.
– Это тебе, – отказывается она.
Всё ещё дрожащими руками я сворачиваю листки и кладу их в карман.
– Хм… Хмм… – откашливаюсь я. – А вы не знаете, как отсюда выбраться?
Зина смотрит на меня с сочувствием, но ничего не говорит.
– Что вы от меня хотите? – пытаюсь я унять дрожь в голосе.
Зина продолжает молчать. Кажется, это всё неверные вопросы.
– Скажите, а как вы погибли? – начинаю я потихоньку смелеть.
В конце концов, кто хотел быть медиумом? Возможно, если мне удастся её разговорить…
– Я… – начинает она, но осекается и замирает, превратившись в обычную фотографию.
– Зина! Зина! – зову я.
На секунду она преодолевает какой-то барьер и оживает, но тут же опять попадает в плен фотохолста.
Понимаю, что от неё уже ничего не добиться. Во всяком случае, сейчас. Поэтому отодвигаю портрет от стены. К моему огромному разочарованию, никакой потайной двери за ним нет. Я бросаюсь ко всем картинам – большим и маленьким – в комнате их несколько, но за каждой нахожу обычную гладкую поверхность. В поисках скрытой полости я терпеливо простукиваю каждый сантиметр. Тщетно. Потайная дверь отсутствует.
Что же это такое?..
– Есть кто-нибудь? – кричу я. – Сейчас же дайте мне выйти!
И начинаю колотить в стены. Теперь уже от страха и ярости.
– Ах, так! – говорю я и берусь за вазу эпохи Мейдзи, стоящую на постаменте, с тем чтобы её разбить.
Но не тут-то было! Ваза только выглядит лёгкой, а на самом деле её абсолютно невозможно поднять. Так же, как и все остальные предметы, включая томик Пушкина. Я хочу сорвать со стены картину, которую только что спокойно отодвигала, но и она будто приросла или вдруг стала весить целую тонну.
Моё сердце начинает бешено колотиться. Вспоминаю, что паника плохой помощник, поэтому начинаю дышать, как меня когда-то научили: медленный вдох –выдох, лёгкая задержка дыхания, медленный вдох – выдох…
Успокоившись, пытаюсь ещё раз оценить обстановку. Чутьё подсказывает, что выход скрывается где-то там, в белом облаке. Сделав три дополнительных вдоха–выдоха, решительно перешагиваю через край золочёной рамы и иду вперёд.
Похожие книги
