– Валеска! Валеска! Валеска! – повторяли голоса нараспев. – Там, где мы, нет никакого страха и боли, тебя ждут мама и папа, и дедушка. Пойдем с нами, и ты повидаешь их всех!
«Нет!», – стиснув зубы, подумала Валеска. – «Нет!»
– Доченька моя, бедная моя девочка, – пропел прямо над ее ухом голос, и Валеска вздрогнула, потому что спутать его с чьим-то еще было невозможно. Это был голос ее матери. – Моя бедная доченька, ты совсем одна в лесу, с чужими людьми, оторванная от дома и своей семьи! Как мне жаль, что мне пришлось уйти, бросить тебя! Но я пришла за тобою, доченька, посмотри на меня! Это я, твоя мама!
«Ты не моя мама!», – Валеска стиснула зубы еще сильнее. Она зажмурилась так, что стало больно векам.
– А кто же я? Посмотри на меня, доченька…
На Валеску внезапно пахнуло до боли знакомым запахом – это был запах ее матери, она никогда ни с чем не спутала бы его. От матери, которая была совсем рядом, стояла, склонившись, по другую сторону покрывала, исходило тепло, такое родное и знакомое, что Валеска стала сомневаться – чего ради она сидит тут, прячется под покрывалом, когда мама совсем рядом, она снова здесь, она не умерла, она вернулась…
– Отец!.. – прошептал кто-то рядом с Валеской, и внезапно та словно очнулась. Было очень холодно; ее колотила крупная дрожь, но теперь она вспомнила, что происходит. Не было никакой мамы – ее голос исчез, и только заунывный вой, похожий на вой осеннего ветра в кронах деревьев, стоял вокруг. А голос, который вывел Валеску из морока, принадлежал Инвару.
– Нет, отец, уходи… – словно сквозь зубы, пробормотал он. – Ты не обманешь меня. Даже если это и ты – я не пойду с тобой.
– Инвар! – Валеска сжала его руку и, извернувшись, похлопала Инвара по щеке, – Инвар! Эй! Это я!
– Как ты, Валеска? – тоже словно очнувшись, тихо спросил Инвар.
– Держусь, – шепотом ответила она.
– Молодец. А где Араим?
– Я не знаю…
– Будем надеяться, он держится тоже.
Валеска потеряла счет времени и даже примерно не могла сказать, как давно они впервые услышали призрачное пение. Ее бросало то в жар, то в холод, и, не успела он толком прийти в себя, как где-то поблизости раздался звук горна. Этот звук она также ни с чем не могла спутать – он принадлежал ее отцу. Кошмар продолжался.
Вынырнув из него в очередной раз, Валеска попыталась поговорить с Инваром, но тот, казалось, не слышал ее – с трудом высвободив из его руки свою, Валеска двумя руками попыталась ощупать его тело и поняла, что Инвар сидит, наклонившись вперед и почти касаясь лбом земли. Она слышала его сиплое дыхание сквозь стиснутые зубы. Видимо, его тоже одолевали призраки – но он, по крайней мере, явно не собирался вскочить и побежать на их зов. Получив короткую передышку перед наступлением очередного морока, Валеска быстро выбралась из-под плаща и, не открывая глаз, поползла в ту сторону, где, как ей казалось, должен был быть Араим. Она давно уже выпустила его руку и теперь не была уверена, что с ним все хорошо.
Но Араим был на месте – там, где и раньше. Он тоже лежал, свернувшись и с головой накрывшись плащом. Обеими руками эльф зажимал себе уши.
– Араим! – прошептала Валеска, попытавшись отвести его руку, – Араим! Это я! Как ты?
– Неплохо, – неожиданно нормальным голосом ответил Араим. – Кажется, это не действует на меня так, как на вас. Но моя голова… она превратилась в гигантский колокол и это очень… больно, – последнее слово он произнес сквозь зубы, и Валеска поняла, каких трудов стоило ему создавать иллюзию, что все хорошо.
