– Там дверь тоже открыта. – И свел ладошки, помогая себе мимикой, показал, насколько была открыта дверь: – На маленькую щелочку, но Бармалей протиснулся, а я за ним.
– Тоже протиснулся? – спросил Стаховский.
– Не, – снова звонко рассмеялся пацан, – прошел, Бармалей, когда пролезал, дверь открыл.
Так. Ну теперь понятно, как ребенок проник в дом. Михаил повез Веронику в Москву, а в это время курьер доставил продукты, заказанные Стаховским. Он открыл калитку и дверь в дом с дистанционного пульта, принял заказ, а уходя, тот, по всей видимости, двери не захлопнул, а лишь прикрыл за собой.
Способ материализации ребенка в доме выяснили. Теперь бы выявить, стреножить и удалить причину этого самого появления. Не в конечном смысле «удалить», в более гуманном – всего лишь изловить котяру, вернуть хозяину и выдворить.
– Ну так позови своего Бармалея, – предложил самый логичный и простой вариант обнаружения животного Ян.
– Не-а, – покрутил головой мальчик, – он не придет. – И добавил после паузы, старательно выговаривая: – Проигнорирует.
– Непослушный? – уточнил Стаховский, начиная тихо посмеиваться.
– Свободолюбивый, – с небольшой запинкой, но достаточно твердо произнес еще одно непростое, явно специально заученное слово пацан и дополнил характеристику животного: – Мама говорит, что он слишком высокого о себе мнения, чтобы подчиняться кому-то. – И, тяжко вздохнув от безнадежности, оповестил: – Придется ловить.
– Ну, охотник из меня нынче неважный, – предупредил Ян, – разве только комара сытого прибить.
– Потому что у вас нет ног? – спросил ребенок, указав ручонкой на пустую подножку инвалидного кресла-каталки, в котором сидел хозяин дома.
– Точно. Это ты верно заметил, – подтвердил Стаховский.
– А куда они делись? – с большим интересом расспрашивал мальчик.
– Сломались, – попытался обойтись простым, коротким объяснением Ян.
– Надо было их починить, – порекомендовал ребенок, сочувственно вздохнув.
– Ты когда-нибудь ломал игрушки так, что их потом никак нельзя было выправить и починить? – спросил Ян.
– Случалось, – не очень охотно, но честно признался мальчонка. – Тогда игрушки приходилось выбрасывать.
– Вот и мои ноги сломались так, что их невозможно было починить.
– И вы их выбросили? – уставившись на мужчину расширившимися от потрясения глазешками, перепуганным шепотом спросил пацан, видимо красочно представив себе момент утилизации испорченных конечностей.
– Не то чтобы выбросил, но отрезать их пришлось, – поспешил Стаховский хоть как-то нивелировать произведенное несколько жесткими жизненными откровениями негативное впечатление на ребенка.
– Хорошо, что не выбросили, – подумав, поделился размышлениями на эту тему мальчонка, – потом, может, и починят.
– Может, и починят, – согласился Ян и быстренько сменил тему беседы: – Так. Давай по делу, Кирилл. Если ваш Бармалей на зов приходить не торопится и вообще не чешется слушать чьи бы то ни было приказы и команды, а поймать его непросто, тогда, может, стоит попробовать его приманить? – И поинтересовался: – Что он у вас любит?
– Корм для котов и консерву Шеву, – старательно вспоминая, принялся перечислять пацан, загибая пальчики, мгновенно позабыв о безнадежно сломанных и выброшенных куда-то ногах соседа, – докторскую колбаску из «хозяйства Власова», свежую говяжью печенку… – Задумался на пару мгновений и, явно вспомнив еще нечто важное из жизни кота Бармалея, обрадованно добавил пункт четвертый: – И соседскую кошку Клеопатру.
