– Это я и собирался выяснить, если бы вы не вмешались.
– Ах, мы помешали? Слышал, Фил? – Карамазов выжал из своего лица подобие улыбки, посмотрев на напарника, затем повернувшись обратно к Степану. Уже не с таким веселым взглядом. – Коллега, давай нормальной отвечай. Что за марка?
Хорошо, что мире множество моделей с выдвижными фарами.
– Не удалось разглядеть точно. Очень похож был на черный «Форд».
Филипп начал делать какие-то пометки в своей записной книжке. Затем с удивлением посмотрел на присутствующих.
– Подожди, какой «Форд»? Как этот что ли? – он показал на их патрульный «Фокус».
– Нет, в 90-х была такая серия… – Казначеев сделал вдумчивое лицо, и после нескольких секунд озвучил. – «Форд Проб».
– А с каких пор «Форды» начали выпускать праворульки?
Неужто заметил!? Возможно, они стояли среди вереницы припаркованных машин, начинающихся сразу после автобусной остановки, и высмотрели Игоря в левое зеркало. Но вместо лихача на красной «Мазде» в их лапы угодил его преследователь. Как иронично.
– Я смотрел на дорогу, а не разглядывал положение руля.
– Пиши – красная японка, – диктовал Андрей Филиппу. – Выдвижные фары, госномер отсутствует, трехдверная. Думаю, что этого хватит, с утра дадим нашим ориентировку. Ну а с тобой что будем делать?
– Не понял? – возмутился Степан.
– Как это ты не понял? Ты трамвай подрезал, дальники не по назначению использовал. Уже на две статьи попал. Машина на тебя оформлена?
– На отца, я в страховку вписан.
– Ладно, верю. Не хочется, конечно, коллегу оформлять… – затем в открытую намекнул коллеге. – Фил, «Город»12 же круглосуточно работает?
Напарник подтвердил. Андрей задумчиво начал разглядывать Казначеева.
– Погоди-ка… У тебя же отец вроде главный по центру, да? – спросил Карамазов.
– Да.
– Ну и зачем штрафы на его машину вешать? А мне еще «люстру» скручивать, знакомого просить надо, сам поди помнишь, что за каждое включение начальство спрашивает…
– Прекращай, пойдем, – Степан устал слушать, как полицейский выпрашивает себе «магарыч», и они с Карамазовым отправились в магазин.
***
– Казначеев, зайди ко мне.
Так началось утро Степана на следующий день, когда хмурый, как туча, Меркулов, наведался в его кабинет. По опыту старший лейтенант знал, что, если руководство или коллеги обращаются к кому-либо по фамилии, это означает предтечу к диалогу с негативным подтекстом.
И даже было представление, какого именно.
– Садись, – сухо сказал Меркулов, когда Казначеев зашел в его кабинет. После вчерашнего дня погода немного поубавила в градусах, и теплолюбивый Альберт закрыл окна, согреваясь отработанным воздухом вечно работающего компьютера. От этого его и без того звучное дыхание слышалось еще громче.
– Расскажи, дорогой Степан, что ты делал вчера после работы, – Альберт сдержанно начал допрос.
– Поехал домой.
– Домой, значит? Уверен?
– У меня не было в планах заезжать в другие места, если Вы об этом.
– А устраивать догонялки по Первомайской в 11 вечера тоже не было в планах?
– Ясно, Вам уже донести… Какой-то сопляк на японской машине бросил мне вызов на перекрестке, и я не собирался это терпеть. А вашим доносителям сказал, что осуществлял преследование автомобиля без госномера.
– Степ, может тебе внеплановый отпуск дать, чтобы ты куда-то определил свою дурь? Ты, наверно, забыл, что все Измайлово кишит сейчас патрулями, и по какой причине они там появились. А, Степа? Или ты по Лешке так соскучился, что решил поскорее с ним увидеться?
