– А если я пообещаю, что никому не скажу, что дуаль Вайх мёртв? – спросила Жаклин, вздорно вздёргивая упрямый подбородок. – Я слышала, как ты говорил, что спишите тревогу на учения и скроете все следы до окончания расследования его смерти.
– Быстро же вы сориентировались. И, кажется, я просил больше не обращаться ко мне на «ты». Никогда.
– Простите, магистр, – дуарэ Дане скривилась. – Иногда я забываю, что мы больше не друзья.
– Мы ими никогда и не были, – удостоил её резким напоминанием.
– Когда встречались с Даниэль, вы были более дружелюбны, мезир, – Джеки смерила меня презрительным взглядом голубых глаз. – Помнится, мы с вами неплохо ладили. Кстати, если недостаточно того, что мы с мазель Шойн будем молчать о смерти советника, то, как насчёт того, что вы были любовником его дочери? Да я молчала до этого, зная, как много вы значили для Дани, но что мешает мне…
– Заткнись, – сделал угрожающий шаг по направлению к ней, в ярости сжимая кулаки.
Я не бью женщин. А уж молодых девиц и подавно, но ещё никогда не был так близок, чтобы нарушить эти моральные принципы. Потому что мерзавка била по больному. По-настоящему больному.
Остановил меня, как ни странно, испуганный и придушенный полувсхлип – полустон камеристки, стоящей за спиной девчонки. Посмотрел на неё и гнев сразу прошёл, словно его и не было. Уж слишком много паники и растерянности излучала пожилая вампирша. От чего-то стало её жалко. Непросто ей придётся с такой как Жаклин. Может Джеки её всё же пожалела, как я сейчас?
Отступил, медленно считая до десяти, чтобы успокоиться окончательно.
– Уходите, дуарэ Дане, – сухо проговорил. – И да. Я не видел и не слышал вас, а вы меня.
– Даниэль любила тебя, – горько произнесла Джеки, абсолютно не понимая не только о чём говорит, но и о том, как сильно заблуждается.
Затем она потянула свою пребывающую в прострации камеристку за собой и скрылась в проходе тайного хода. Восх! Если бы он не был так удобен, то давно бы приказал его замуровать!
Медленно закрыл проход со своей стороны, ощущая горечь внутри. Стараясь медленно переключиться на текущие дела, а не вновь разбирать мозаику застаревшей раны в груди. Там, где когда-то был кусочек, принадлежащей самой гениальной актрисе всех времён и рас – Даниэль Вайх. Вампирше, что посмела проникнуть в мою кровь и отравить её собой. Сучка!
Внезапная мысль в голове на краткий миг озадачила меня. А что если за смертью её отца стоит… она? Ненавидел себя за то, что, несмотря на все её злодеяния и сотворённое зло… в первую секунду, когда узнал о том, что она может быть жива? Обрадовался.
Вот и сейчас. Меня не расстроило, что она убила своего родителя. Нет. От одной мысли, что она может быть рядом, совсем рядом, возможно во дворце прямо сейчас, я не смог побороть вспыхнувшую надежду на встречу!
Ну не дурак ли?
Я усмехнулся собственному кратковременному приступу наивности и глупости. Тем более точно знаю, как поступлю, когда или если мы увидимся вновь. Я убью её. Без вариантов.
