Его допросные листы в деле отсутствовали. Судя по описанию ведших это дело следователей, он вообще отказывался с кем-либо общаться.
Так же молча он просидел несколько заседаний суда, так же молча выслушал обвинительный приговор – смерть.
В этой тюрьме ещё не было более странного и загадочного убийцы.
Священник подошёл к заключённому и, перекрестив его, сказал:
– Здравствуй, сын мой, я пришёл тебя исповедовать. Покайся предо мной, как перед Господом нашим, и отпущу я тогда тебе твой смертный грех на земле, как Иисус наш прощает нам грехи наши на небе.
Человек глубоко вздохнул, встал на колени и, посмотрев на священника ответил:
– Выслушайте меня, святой отец. Выслушайте до конца, ибо грешен я лишь частично. Моя исповедь будет долгой и странной. И видит Бог, у меня не было другого выхода, для спасения всего человечества. И не сочтите мой рассказ бредом сумасшедшего.
– Что же такого необычного ты хочешь поведать, сын мой? – спросил заинтригованный его словами священник, который, наконец, привык к мраку камеры и мог, как следует рассмотреть заключённого.
Перед ним сидел пожилой, но ещё достаточно крепкий, мужчина, с уставшим лицом и широко открытыми глазами. Некая душевная боль и тоска, застыли в этом полном жизненных сил взгляде.
– Сейчас вы всё поймёте, святой отец, – ответил он.
Часть первая
1 глава
Управляющий Моррис с тревожным лицом стоял у открытых ворот и смотрел на уходящую за горизонт дорогу.
Ранчо Гарри Карди располагалось в самом сердце штата Джорджия, недалеко от Атланты. Вокруг ранчо простирались бескрайние поля хлопковых плантаций.
Прошло уже больше часа, после того как послали за Вильямом Карди и его сестрой Амелией. Их отец Гарри с самого утра попросил управляющего отправить посыльных за своими детьми.
Его сын Вильям и дочь Амелия жили в доме, купленном Гарри специально для них и поделённым на две половины. Молодым людям скучно было обитать в окрестностях хлопковых плантаций. Тем более Амелия, будучи семнадцатилетней девушкой на выданье, имела жениха в Атланте, а её брат Вильям постоянно налаживал связи по продаже хлопка на европейском континенте.
Несмотря на хорошие урожаи данного сырья, хлопковый рынок начинал немного раскачиваться из-за большой конкуренции, понижения пошлин и финансовой паники на фоне приостановки конвертируемости бумажных денег. Теперь продажи земель и хлопка требовали расчёта в золотых и серебряных монетах, отсюда полное изъятие данных средств из банков и назревание кредитного и промышленного кризиса.
Последние новости с бирж вызывали сильную тревогу у мистера Карди, по поводу его капитала, вложенного в несколько банков, так быстро объявляющих себя банкротами.
Слуги суетились с самого утра. Личный камердинер Сабо был отправлен за какими-то бумагами, а управляющий Моррис ждал приезда детей хозяина, нервозность которого передавалась автоматически и ему.
Наконец на горизонте появилось белое облако пыли. Оно нарастало и приближалось. Вскоре Моррис смог рассмотреть и двух всадников.
– Ваши дети приехали, – сообщил мистеру Карди, управляющий, вбежав в дом.
– Хорошо, – удовлетворённо кивнул головой Гарри, сидевший в кресле, – пусть сразу же идут ко мне.
Через несколько минут в кабинет вошли молодой человек и девушка, облачённые в дорожные костюмы, покрытые пылью.
Без промедления оба бросились к мистеру Гарри.
– Боже, отец! – воскликнула девушка, беря его за руку. – Почему вы сидите в кабинете, а не лежите у себя в спальне?
