Помимо руководившего обсерваторией доктора Мердока там работали шестьдесят человек – старшие и младшие астрономы, техники, лаборанты, механики, бухгалтеры, врач, электрик, библиотекарь, радист, работники продовольственного склада и общежития, два садовника, несколько разнорабочих. В их числе были люди разного возраста и разного происхождения – от Айзеля Бэйера, тощего старого библиотекаря в очках с толстыми стеклами и с седой шевелюрой, пушистой, как сахарная вата, до Мервина Хачингса, долговязого юноши ненамного старше Дика, с продолговатой костлявой физиономией.
Вторым по рангу был профессор Фредерик Декстер – человек с блестящими, внушающими почтение черными глазами на довольно-таки мрачном белом лице, державшийся с прямотой чугунного столба. Он произвел на Дика впечатление исключительно энергичной личности, хорошо умеющей, однако, скрывать свои эмоции.
После двадцатого пожатия рук и двадцатой фразы «Рад с тобой познакомиться, Дик!» соответствие имен и лиц перестало запоминаться. Доктор Мердок заметил отсутствие энтузиазма в автоматических ответах Дика: «Ты устал?»
Дик задумался: «Да, наверное».
«Хочешь вздремнуть?»
«У вас тут середина дня, не так ли?»
Доктор Мердок пожал плечами: «День и ночь не имеют на Луне особого значения. Мы спим, как правило, когда нам хочется спать, вот и все».
«Да, я устал, – сказал Дик. – Но в то же время… в то же время я возбужден».
Его отец взглянул на часы: «Только что кончился завтрак. Поспи часов до двух, а потом у нас будет время сделать обход перед Закатным Ужином».
«Что такое Закатный Ужин?»
Доктор Мердок усмехнулся: «Просто повод попировать. Солнце здесь заходит раз в месяц, и мы отмечаем это событие жареной курицей и слоеным тортом с клубникой и взбитыми сливками. А потом, через две недели, устраиваем Рассветный Завтрак, и тогда нам подают вафли с клубникой и взбитыми сливками. В эти дни Док Моул занят по горло».
«А кто такой Док Моул?»
«Повар. С ним лучше не ссориться, – доктор Мердок рассмеялся. – Как-то раз он услышал, как юный Хачингс жаловался на качество его блюд. На последнем Закатном Ужине Хачу достались крылышко и шея – что заставило его жаловаться еще громче. Пошли, покажу тебе твою комнату. Нам придется ночевать в одном помещении – в обсерватории не так уж много места».
Они поднялись по металлической лестнице; доктор Мердок задержался на площадке второго этажа: «Здесь, – он показал направо, – у нас библиотека и фотографическая лаборатория. В лаборатории работает профессор Декстер. А здесь, слева – помещения общего назначения: бухгалтерия, касса и тому подобное. В таком большом учреждении приходится оформлять кучу документов. Астрономией я могу заниматься не больше половины времени – другую половину занимают обязанности финансиста, исповедника, спорщика, арбитра, няньки…»
Дик рассмеялся. Одной из самых привлекательных особенностей его отца, на взгляд Дика, было спокойное отношение к неприятностям, способным довести другого человека до нервного припадка.
«А здесь, – доктор Мердок указал на белую дверь, отмеченную красным крестом, – лазарет. Теперь мы поднимемся на третий этаж, где нет ничего интересного, только жилые комнаты».
Апартаменты доктора Мердока состояли из угловой спальни, небольшого кабинета и ванной. «Принесем тебе кровать после ужина. Можешь пользоваться этими ящиками и половиной стенного шкафа».
