Ванильные эклеры - страница 11

Она подбежала к нему немного запыхавшись.

– Кристофер! Я буду тебе позировать! И я хочу, чтобы ты подарил мне одну из этих картин. И еще я возьму с тебя плату.

– Сколько ты хочешь? – Кристофер не смог сдержать довольную улыбку.

– Четыре! Четыре ванильных эклера каждый день, когда я буду позировать тебе.

Они оба улыбались друг другу.

– Когда и куда приходить?

– Минуту, я записал адрес, – юноша полез в карман.

– Подготовился значит?

– Ты не представляешь, как! Вот! – он протянул ей бумажку с адресом. – Я снял квартиру под студию, она не очень далеко отсюда. Когда ты сможешь прийти?

– По субботам и воскресениям я не работаю и свободна.

– Хорошо! Тогда получается завтра. В 10 утра тебе будет удобно. В это время в студии хороший свет.

– Хорошо я приду.

– Как все-таки тебя зовут? Как мне обращаться к тебе?

– Беата! Меня зовут Беата! Беата Вадбольская!

Сказать, что Кристофер волновался – это не сказать ничего. Забежав с утра во французскую кондитерскую и купив 10 ванильных эклеров, он помчался в свою судию.

Беата пришла вовремя. Кристофер был безумно рад ее видеть. Она была в зеленом платье с кружевом и легком плаще, зеленых замшевых туфлях и не ярким макияжем.

– Привет!

– Привет! Проходи, пожалуйста, я тебе все сейчас покажу! От принял у нее плащ и очень суетился. – Проходи. На лево ванная комната, прямо кухня. – открывая большие белые двустворчатые двери из прихожей в большую комнату-студию, Кристофер потянул Беату туда. Комната была вся белая и очень светлая, с высокими потолками и большими длинными окнами, почему-то расположенными очень высоко, почти на уровне Беатиного роста только начинался подоконник. Напротив дверей в дальнем конце комнаты стоял большой диван со множеством подушек и балдахином. Рядом с кроватью стояли стулья и прямоугольный стол с большой белой коробкой с эклерами. По середине комнаты стоял мольберт и холст. Остальные холсты и другие мольберты были прислонены к стене напротив дверей. Между ними и диваном стояла ширма для переодевания. Справа в углу от входных дверей стоял комод с рисовальными принадлежностями.

– Вот это моя студия! А там на столе эклеры, которые ты просила. – Кристофер не мог перестать улыбаться.

– Ну, что скажи мне, как ты думаешь меня нарисовать? Куда мне сесть или встать? Я принесла с собой еще одно платье, если это не годится.

– Нет, платье замечательное. Только я совсем не знаю, что тебе подсказать. Мне хотелось, чтобы ты не позировала специально, а была естественной. Чтобы тебе было комфортно.

– Значит я могу выбирать позу?

– Совершенно верно.

– Помоги мне, – она поставила коробку с эклерами на стул. – Помоги мне подвинуть стол на середину комнаты.

– Хорошо.

– Так.

И тут Беата начала растягивать пуговицы на платье и снимать туфли. Кристофер замер и онемел. Он не мог поверить в то, что видел. Вчера она не хотела называть свое имя, а сейчас стоит перед ним в нижнем белье и снимает чулки.

Она села на середину стола, подтянула к себе колени, одну ногу немного спрятала за другую, изящно скрестила руки на голенях. Создавалось впечатление, что она сидит на столе совсем обнаженная. Прядь волос справа упала ей на лицо.

– Вот так сможешь нарисовать? Чтобы не выглядело плоско?

Кристофер очнулся.

– Да смогу.

Он подвинул холст поудобнее и приступил к наброску.

Больше часа они молчали.

– А тебе будет мешать рисовать если мы будем разговаривать?

– Думаю нет. Я еще не пробовал правда. Ты моя первая натурщица.