Кирилл, что-то говорит, объясняет ещё 25 тёткам, каким же, как я …. А что можно сказать и так всё понятно. Немного прихожу в себя, начинаю ощущать реальность. Сижу, слушаю Кирилла, а сама думаю:
– Докатилась до курсов похудания «Доктора Борменталя»…
Но голос Кирилла опять выбивает из контекста моих размышлений, я завязываю на глаза платок и начинаю дышать. Вдох – выдох. Вдох – выдох… А мысли мои кричат:
– Господи, помоги, матушка Владычица не оставь, наставь на правильный путь. Господь, укрепи и исцели душу мою. Дай мне всё вынести. Ну почему, так больно.
Сердце колотится, а боль в груди нарастает, я задыхаюсь. А от душевной боли выть в голос хочется. Слёзы льются ручьем, я их даже не вытираю.
– Ну почему всё так получилось? Что я сделала не так? За что?
И вдруг сквозь завесу черного платка я увидела яркую звезду.
– Господи, ты услышал меня.
А навстречу мне летит Ангел. Мне стало так легко и спокойно, все страхи ушли и я понимаю, что всё у меня будет хорошо. Всё я смогу исправить и изменить к лучшему.
Кирилл включил свет, раздал салфетки. Ровный, уверенный его голос вернул меня в реальность, а в месте со мной и всех остальных. Зазвучала весёлая
музыка. Все сразу заулыбались. Мне тоже стало легко и радостно, как будто и не было этих трудных 53 лет жизни. Я теперь знаю одно, что у меня всё будет хорошо и всё получится.
Третий день занятий подошёл к концу, и я спускаюсь к выходу, выхожу на улицу, сажусь в машину, включаю магнитолу и вдруг понимаю, что не могу возвращаться туда обратно, в ту жизнь, потому, что так жить больше не могу. Алегрова поёт – «Ах ты свечечка, свеча разгони мою печаль», я сижу в машине, а мои мысли там, далеко в детстве… Я вспоминаю. Наш старый дом, вишнёвый сад, бабушку. Мы идём по степи на бахчи и поём украинские песни. Яркое волгоградское солнце палит, хочется пить, а я счастлива и бабушка улыбается. Мне 7 лет, ковыль колет босые пятки и скоро в школу.
Завожу мотор и еду. А мысли всё там, на перроне, в школе, там, где я была счастлива.
Ну, вот я и дома. Поставила машину, включила сигнализацию, стою у тёмного подъезда и боюсь войти. Боюсь? А почему и сама не знаю. Наверно потому, что не могу понять, что в моей жизни не так. Ещё боюсь, что не смогу скрыть от домашних моих грустных мыслей или просто не хочется возвращаться туда, где не всё так просто, как в детстве. Но понимаю одно, что нужно идти и нужно во всём разобраться.
– Я даю тебе слово, что буду любить тебя, моя милая девочка.
Подумала и шагнула, как в пропасть не глядя, но зная, что взлечу. Возьму ручку и бумагу и поведаю ей, моей милой девочке, всю свою жизнь. Как я жила без неё и сама не знаю, знаю одно, что я люблю тебя, моя
милая девочка, мы с тобой одно целое.
*******
В чем раскаяться, исповедаться,
Чтобы сердцу пришло покаяние,
Не бывает по жизни без грешников,
Нам любовь дана в наказание……
Декабрь. Ялта. Набережная. 2010 год.
По пирсу шла женщина… Ничего странного в этом нет, но она шла, как – то особенно… Осторожно наступая и четко выбирая, куда ступать. Это выдавало в ней возраст, но она выглядела много моложе своих лет. Высокая, стройная, с высоко поднятой головой и грустными глазами, она шла, никого не замечая. Одета она была в кашемировое черное пальто, немного устаревшей модели, но хорошо пригнанное по фигуре. На шее, развивается светло голубой платок. На плече сумка. В одной руке перчатки, а другой, она перебирала по перилам парапета. Рука озябла, и она слегка ее сжимала и потирала, а потом снова бралась за перила. Женщина рассеяно смотрела по сторонам и чему – то улыбалась… Выглядела она странно. Прохожие на неё посматривали не без интереса.
