Аллен едва контролируя свое дыхание, отбежал на место где на дрожащих ногах стоял Осберт, командир взял за волосы обездвиженного от ужаса юношу и прокричал:
– Немедленно возвращайся в город и доложи главе о том что ты тут здесь увидел.
Осберт усердно пытающийся связать слова ответил:
– Я не знаю… я не знаю дороги назад… я не знаю куда идти!
– Я отведу его, если вы прикроете нас. – вмешался старый проводник стоявший позади всех.
На это храмовник сорвал с себя серебряную цепь и отдал юноше, кивнул, и вернулся в гущу сражения. Проводник схватил Осберта за воротник и толкнул вперед дабы тот наконец то вышел из онемения. Вскоре благодаря надежному прикрытию своих братьев по оружию, под покровом ливня, двое скрылись меж деревьев.
Наблюдающая со стороны за происходящем группа вооруженных еретиков, по сигналу главного из них, обнажили свои мечи и побежали в сторону обороняющихся. Прихрамывающий на одну ногу, командир Аллен приказал всем выжившим отступать назад на территорию лагеря врагов. С последними силами, отбивая вражеские атаки под руководством храмовника, выжившие отступили на центральную площадь деревни язычников. Заняв центр, десяток выживших наемников оказался полностью окружен. Один из врагов не торопясь подошел ближе к Аллену, судя по его доспехам которые незначительно отличались от других, он был здесь лидером. Рауф едва стоял на ногах, усталость полностью обездвиживала его тело, потратив все силы в своем первом сражении, без доли эмоций он приготовился к смерти. Лидер еретиков одним плавным движением снял с себя кожаную маску, лицо его было покрыто рисунками, волосы коротко остриженные темного цвета, а телосложение несмотря на его юношеское лицо было крепким, воинственным.
– Видимо… – заговорил еретик, разведя руками в стороны. – Ваш бог не защитил ваши жизни в этом бою, или же пытался, но мой бог оказался сильнее.
Выжившие продолжали держать оборонительную стойку, готовясь биться до конца, ведь враги в любой момент могли ударить и на этот раз шансов отряду вовсе не оставят.
Молодое лицо главы язычником резко расплылось в улыбке:
– Давайте остановим кровопролитие, несмотря на то что ваш Единый хочет на сегодня вашей смерти, мой говорит мне, что он хочет чтобы вы жили в добром здравии. Сложите оружия, и сдайтесь нам, и вскоре вы вернетесь к семьям!
Лица обреченных мгновенно поменялись, такого предложения они уж точно не ожидали. Рауф сразу вспомнил о своем доме и сестрах, что смысла умирать здесь ему нет и возможность вернутся к ним стояла превыше всего. Однако бросать свой топор в знак сдачи первый из всех он не спешил. Один из рекрутов командира Аллена, вышел вперед и бросил свой меч к ногам вождя, который продолжал улыбаться поглаживая свои темные, длинные волосы заплетенные беспорядочно в косы, и демонстративно поклонился рекруту. Следом за ним еще двоя положили свои мечи на землю. Аллен продолжал сжимать в руке свой меч острием глядевшим в сторону врага.
– Я слишком стар для таких вещей. – произнес злобно оскалившись Брун. – Уж лучше я умру за Единого! Чем предам его и уйду в вечное изгнание!
Ветеран бросился на главаря еретиков, едва приблизившись к нему, мгновенно был поражен вонзившимся в его тело копьем одного из язычников. Издав негромкий крик, тело старика бездыханно упало в грязь. Вождь продолжал улыбаться, и по королевскому этикету поклонился мертвому телу ветерана. Оставшиеся сдались, следом за ними пошел вперед и Рауф, затем обернулся, и наблюдая за единственным не сломленным командиром Алленом сказал:
