Я так увлеклась рассуждениями, что не заметила, как высказала их вслух. Меня услышал Арант и хмыкнул:
— Вообще-то, иргу зовут Кошмар.
— Говорящее имечко. — Недохозяин, ворча, протиснулся с висящим на руке существом мимо брата и подошел к рыженькой: — Мина, забирай свое чудовище!
Рыженькая фыркнула:
— Сначала извинись, потом заберу! — Недохозяин открыл рот возразить, но рыженькая торопливо его припечатала: — А будешь на меня бухтеть, я тебе еще и Ершика рядом подвешу!
Я, как зачарованная, смотрела на эту сцену. Вот, значит, как нужно воспитывать мужчин? Ладно, запомним! Хотя, кое-что не давало мне покоя:
— Мина, но ему же больно!
— Кому? — Ведьмочка оглянулась на меня. — Коше? Ничуть! А Ширу ничего не сделается, поверь мне! Ну подумаешь, Коша ему чуть-чуть руку пожует! Так не съест же! А я потом вылечу!
— Ага. — Я окончательно впала в ступор. И, заметив рядом с собой на столе склянки, из которых Мина смешивала мне микстуру, взяла одну: — Вот теперь мне точно требуется успокоительное!
Рыженькая оглянулась как раз в тот момент, когда я опрокидывала склянку в рот:
— Мариэлла, нет! Не смей!
Но было уже поздно. Я проглотила жидкость.
[A1][отсылка к событиям книги «Дело было вечером»] [A1]
5. Глава 4
Я проснулась в состоянии огромного, абсолютного счастья. Хотелось петь и плясать, хотелось обнять весь мир и осветить его улыбкой.
Я с удовольствием потянулась до хруста в костях. И вдруг поняла: я лежу в чужой кровати. И в чужой комнате. В приюте были голые окна, в которые летом с самого рассвета светило солнце, почти черный от старости потолок и десятки узких, похожих на клетки кроватей. А тут…
Странное дело: я не насторожилась, не испугалась, не запаниковала. Просто с удовольствием оглядела белое постельное белье, не задернутый над кроватью полог вишневого бархата, видневшееся сбоку массивное кресло, напоминающее какое-то сказочное чудище, и краешек бархатно-шоколадной портьеры на окне, подхваченной витым золотым шнуром.
Судя по пробивавшемуся свету, сейчас было раннее утро. То есть, я проспала остаток дня и всю ночь, и это меня не удивляло совсем. День был вчера бесконечный, нервный и очень богатый на различные события. Я вспомнила оскаленную лошадиную морду перед лицом, странного взлохмаченного ученого и свои зеленые ступни. Высунула ногу из-под простыни и нахмурилась: ступня от кончиков пальцев и до самой косточки по-прежнему мерцала нежной зеленью.
— О! Ты наконец-то проснулась!
Раздавшийся откуда-то из глубины комнаты, предположительно от двери, женский голос застал меня врасплох, и я воровато спрятала зеленую конечность обратно. Я не русалка и не кикимора! А концы, вернее конечности, спрячем.
В проеме не задернутого полога появилась аккуратно причесанная рыжая головка и ведьмочка мне улыбнулась:
— Как ты себя чувствуешь? Ну ты меня и напугала! Кто ж пьет в такой концентрации настойку туманника болотного? Я думала, Шир или поседеет, или меня прибьет, за то, что ты дотянулась до моих склянок!
Я несколько ошарашенно оглядела рыженькую: короткое, намного выше колен, темно-коричневое платьице и плотные полосатые чулки поставили меня в тупик. Ведьмочка улыбнулась:
— Что? У меня сегодня экзамен в академии, вот я и переоделась в форму. Вставай давай! Как раз успеем вместе позавтракать до того, как мне отправляться в академию, и до того, как придет Шир. Ты имей ввиду: он хоть и злится, как все демоны Нижнего мира, но на самом деле искренне переживает за тебя. Так что не бойся его рычания. Ну все, вставай уже! Ванная там! — Рыженькая ткнула пальцем куда-то влево. — Все, что нужно, там есть. Я оставлю тебе Кошу, когда приведешь себя в порядок, спускайся в столовую, он тебя проведет. Там и поговорим.
