Василика Даль: Возрождение - страница 43

Зайдя в здание аэропорта и спустившись на лифте на первый этаж, ещё раз сверилась с картой, ориентируясь в местности. Свернув направо, я снова заглянула в карту, когда зашла в какой-то слишком узкий коридор, явно не предназначающийся для посетителей. Я шла по коридору, пока не попала в тупик. Матвей, что-то ошибся и привёл меня к курилке, но видимо и стюардессу тоже.

Так как я искала девушку, которая странно бы себя вела, то мой взгляд на пару с интуицией сразу вычислили «ненормальную» стюардессу, которая стояла, оперевшись о стену, и выводила вытянутым носком туфли странные круги. Я могла ошибаться, потому что Матвей говорил о женском туалете, а не курилке, но девушка с пустым взглядом привлекала моё внимание.

Рискуя, я подошла к ней, и та на услышав от меня ни слова, резко задрала голову и странно уставилась на меня, чуть выпучив глаза.

– Матвей? – мало мне странного поведения, пустого взгляды и карты, чтобы убедиться, что это девушка, та самая стюардесса. Я смотрела в её глаза, и мне показалось, что за ними никого нет. Девушка слегка кивнула и протянула руки к чемоданам, передав их ей, я проследила за ней взглядом, и пошла в зал ожидания. Надев блютуз-гарнитуру, подключила её к телефону и набрала Матвея. Он ответил, и или забыл, что я всё слышу, или так сильно хотел заткнуть Алину за пояс, что не умолкал.

– Никого подозрительно нет, – отчиталась я ему, аккуратно просматривая толпу отдыхающих, летевших в теплые края, когда он сообщил, что весь во внимании. – Ну, кроме меня.

– Если там из подозрительных объектов только ты, мы это переживём, – ответил он с хорошо скрываемым весельем, Матвей в некотором плане наслаждался ситуацией. Ну, любит парнишка весёлые приключения и острые ощущения, а таковыми он считает происходящие с нами сейчас злоключения, и тихо, думая, что никто не видит, Сперанский упивался этим.

– Угу, – протянула я, не разделяя его веселья. Из головы всё никак не выходил Тимур, перед которым я чувствовала вину и продолжала задаваться вопросами, на которые не имела ответа. А вдруг с ним что-то серьёзное? Вдруг ему нужна помощь? И это моя вина, я ведь Корсака туда привела.

– Что-то случилось? Ты какая-то потерянная, – спросил Матвей. Сперанский хорошо меня знает, и иногда слишком чутко ощущает изменения в моём настроении, стараясь тут же это исправить. Я молчала, не зная, что ответить, и это лишь подтвердило его домысел. – Я чего-то не знаю?

– Я бы сказала кого-то. О том, что Корсак в городе, меня предупредили, – скрывать это было уже бессмысленно, не понимаю, почему раньше об этом умолчала. Забыла, или не хотела сдавать Тимура, не разобравшись на чьей он стороне, если таковые существуют.

Я замолчала, Матвей тоже молчал.

– Ну и кто? – спросил он секундой позже, и в его голосе уже не было веселья. Он с интересом и некоторым напряжением ждал моего ответа.

– Тимур, – быстро ответила я. Между нами повисла непонятная тяжёлая пауза. – Он написал мне записку, а потом мы с ним встретились.

– Почему ты не рассказала об этом раньше? – резко спросил Матвей.

– К слову не пришлось, – быстро отмахнулась я, сама, не зная точного ответа, но чувство вины стало еще больше гложить меня, и мне пришлось признать очевидное – свою вину. – Но дело не совсем в этом. Ночью Тим был в клубе. Я не уверена, но кажется, Корсак его похитил. Мне звонил Дима и спрашивал про него, надеялся, что я знаю, где Тим. Потом я уже сама позвонила Тимуру, но не ответил, и я оставила голосовое сообщение в надежде, что он перезвонит. Чёрт, я очень надеялась, что этот засранец поднимет трубку и просто наорёт на меня, типа зачем его разбудила или что-то в этом духе. Но я почему-то чувствую, что ответного звонка не будет.