— Звал? — дружелюбно поинтересовалась девица, с любопытством поглядывая на меня. В простом платье до земли из небеленого льна, без обережной вышивки или хоть каких-то украшений, она выглядела удивительно юной и красивой.
— Знакомься, Варенька, Милада нам новую утопленницу принесла, — с настораживающей нежностью произнес Водяной. И обратился ко мне, уже не так мягко: — И ты знакомься, неразговорчивая. Варвара, дочь мельника. Три года назад мне ее русалки принесли, тоже в реке чуть не утопла, от постылого спасаясь. Отец ее за сына кожевенника выдать хотел, а у нее другие планы на жизнь были. Варя у травницы в помощницах ходила, желала людям помогать. Теперь со мной живет.
Я решительно не верила своим глазам. Девка была румяная, круглолицая, довольная жизнью и своим, в общем-то, незавидным статусом пленницы Водяного. А еще она была живая…
— Что тебя так удивляет? — спросила Варвара. Без страха или хотя бы опасения, она подошла к Водяному и совершенно естественно, казалось даже не задумываясь о том, что делает, оперлась о его плечо, чтобы присесть рядом.
Я бы молчала, но она же была человеком, она была живая, и она не боялась нечисти, что, так легко перехватив руку с яблоком, отхватила острыми зубами внушительный кусок… И я не выдержала:
— Да как так-то? Это же невозможно!
— Сама так же думала, — кивнула она, — но все оказалось немного не так, как мы привыкли считать.
— В смысле?
— Людей мы едим, — ответил за девушку Водяной, — но без надобности не убиваем. И если бы необходимость была, легко бы от вашего мяса смогли отказаться.
— Но необходимости нет, — подхватила Варвара. — Мы их боимся, они нас едят. Замкнутый круг какой-то. И исправить это невозможно.
— А если бы мы вас не боялись, вы бы нас не ели? — с сомнением спросила я.
— Именно так, — кивнул Водяной. — Но вы нам не верите, боитесь нас. Так зачем себя ограничивать? Раз уж оценить этого никто не сможет.
— Почему? — не поняла я. — Можно же все рассказать. Нужно лишь узнать друг друга получше, всего делов-то! А вы нас вместо этого едите.
— А кто на такое решится? — с нескрываемой иронией спросил Водяной. — Кто согласится узнать нас получше?
И я ему ответила. Смелости хватило на придушенное:
— Я могу, — но и это уже была победа над собой.
Невольно втянув голову в плечи, я ждала, что он сейчас на меня набросится. В горло вгрызется своими острыми зубами или сразу в реку потянет, топить…
Водяной рассмеялся.
— Ты?
— А что? — я уже загорелась идеей и даже приблизительно представляла, с чего все начну. — Я грамоте обучена. Все запишу и царю нашему на суд отдам.
Перед глазами уже маячил надежный и безопасный способ вернуться домой.
— Девочка, — покачал он головой, но я уже не обращала внимания на его снисходительное недоверие.
— Василиса, — представилась я, думая о том, что, возможно, действительно смогу целой и невредимой в родной дом вернуться. Ушатом холодной воды окатило запоздалым и робким опасением: при условии, что все это правда и меня не обманывают.
— Что вы можете мне о себе рассказать? — отмахнувшись от страхов, я решительно тряхнула головой.
Я справлюсь, иначе никак.
***
Идея моя была встречена снисходительным недоверием, но губить ее на корню Водяной не стал… На самом деле ему просто Варвара не дала возможности высказаться.
— А ведь это чудесная задумка! — обрадовалась она.
И, в общем, все. Воодушевление ее было единственным и главным доводом для Водяного согласиться. Сговорились мы на том, что сейчас я выслушаю его историю жизни, запишу все, а потом в люди пойду, глаза им на правду открывать…
