Что было дальше в той квартирке? Вася не помнит. Она, словно, выпала из реальности, на какое-то время. Очнулась Василиса совсем в другом помещении. Похожем на будуар актрисы. В обитом красным бархатом кресле, перед зеркалом, по краям которого стояли две зажжённые свечи. Рядом стояла торжественно улыбающаяся Мишель, с серебряным кубком, в котором плескалась некая багряная жидкость.
– Что это?! Что ты собираешься со мной сделать?! Где мы?! Где твоя подруга Лилия?! – испуганная Вася обрушила на свою подружку град вопросов.
– Лилька рядом, но у неё много дел. Мы с тобой в раздевалке ночного клуба с экзотическим названием «Правда». Я собираюсь тебя круто накрасить и придумать тебе образ, чтобы ты стала не отличима от других посетителей. А в чашке у меня твоя кровь, подруга.., шучу, краска, – ответила Мишель на все вопросы подруги, в обратном порядке. И не без удовольствия отметила, как побледнела Васька, услышав слова: «Твоя кровь!»
– Ты всё та же трусишка, Васенька, без твоего термоса! Хорошо, что я успела сберечь его для тебя, когда ты упала в обморок у Лилит. На-ка, подкрепись, и нам надо придумать тебе образ и сделать из тебя Чудовище. Кем из Оборотней видишь ты себя сама, подружка? – спросила Мишель.
– Я… не знаю, – смутилась Вася.
– По-моему, я знаю, – немного подумав, уверенно сказала Мишель. – Давай сделаем из тебя Жабу-Монстра?
– Почему сразу Жабу? – возмутилась Васька. – Потому что у меня на руке бородавка?.. А, Бог с ним, лепи из меня кого хочешь, Мишель! – Васька отвернулась в сторону, пытаясь скрыть непрошено выступившие на глазах слёзы.
– Не поминай Бога ВСУЕ, подруга! – Мишель отшатнулась от Васьки так, словно получила от неё оплеуху. – Тем более, в ТАКОМ месте, – прибавила она, придя в себя, и многозначительно указав рукой на выход из гардеробной в основной зал, где едва различимые тени уже дрыгались под «готический» панк-рок на танцполе, над которым возвышался всем и всеми заправляющий ди-джей. А на экране монитора бежала строка «Экзотика….», и их общая знакомая Лиля мелькала в кадре, встряхивая своими густыми тёмными локонами, ниспадающими на такие же синие глаза с длинными чёрными ресницами, как у самой Мишель.
Когда девчата накрасились, а Мишель полюбовалась своей работой, превратив симпатичную Ваську в Серо-Буро-Зелёную Жабу, с каплями человеческой крови вокруг рта; Мишель, по своему обыкновению, скрылась в танцующей массе, оставив оробевшую подругу один на один, с собственным «Я».
Васька, с неподдельным ужасом, взглянула на своё видоизменившееся изображение в зеркале и, полузакрыв глаза, будто в трансе, пошла по квадратному коридору, который вёл к спиральной лестнице, ведущей на танцпол. По дороге она случайно задела плечом одного молодого человека, на голову которого была одета огромная меховая шапка дворового Бульдога.
– Простите, – прошептала и без того огорчённая Вася.
– Васька, ты что ли? – парень, с неподдельным интересом, оглянулся. – Да постой же ты, Чудачка! Я твой голос ни с кем не перепутаю.
Парень положил Василисе руку на плечо и развернул её к себе. А затем снял шапку-маску с головы, и Васька увидела смеющиеся серо-зелёные глаза своего соседа Даньки, на высокий лоб которого упал непокорный и взмокший от пота светло-русый чуб.
– Ты как тут оказалась? А твой дед Женя в курсе?
– Нет, Даня, мой дед ничего не знает. Ты даже не представляешь, как я рада тебя ЗДЕСЬ видеть! – неподдельно обрадовалась Вася. – Передай моему деду Жене, что я уехала в Петербург, чтобы найти моих родителей.
