Василиска ещё удивилась, что её в таком виде просто на пол не бросили, как других, которых удалось рассмотреть у противоположной стены. Духота… достала она специальные чулочки, которые надевала на руки, чтобы специальные защитные артефакты не мешали и не смущали никого. Да, да дедушка их столько на неё навесил. На каждую руку по десять штук только браслетов. Мало ли? И резинки на её голове с защитой, и кулоны. И практически все защитные артефакты на ней использовали свой ресурс ещё на Земле. Но вот свой дневник дед охранялся ещё лучше: не горел он, не тонул, не портился. И был сделан так, что чужой человек вообще к нему не прикоснётся. И тем более не откроет. Покрутила она дедушкину «прелесть» и убрала в рюкзак. Потом-потом…
– Добрый день! – поздоровалась Василиска с людьми, лежавшими и сидящими по соседству. Все они были худы, изнеможенны, с осунувшимися лицами и, запавшими, потухшими глазами. Сама она не лучше выглядела. Кожа близлежащего соседа и глаза имели ярко-жёлтый цвет. «Не жилец!» – поняла девушка. – Или добрый вечер? Где я?
– В лечебнице, – прохрипел желчный сосед. И притих, так как, дежуривший стражник, стоявший у входа-выхода, поспешил подойти к ним.
– Добрый день! – поздоровалась девушка и с подошедшим седым служивым. Но стражник не ответил на приветствие. Василисе даже показалось, что он чуть назад не шагнул, встретившись с ней взглядом. Она его понимала. Не каждый день встретишь такой цвет глаз как у неё. Красный!
– Представитель школы явится дня через два, – доложил стражник. – Ты можешь дождаться его здесь, если не будешь глупить, или в тюремной камере.
Предложение подождать какого-то там представителя в каком-нибудь гостиничном номере не последовало. Девушка вздохнула. Она и не претендовала на особое отношение. И обращение: ты, а не лорд-леди, как к аристократам или сир-сари, как к простолюдинам или нелюдям, как принято в этом мире, не дождалась. И… не сразу она заметила, что лежит на мужской половине. Видимо, по одёжке встретили. Штаны спортивные, толстовка необъёмная. Всё в чёрных тонах. А голова замотанная, чтобы белые волосы скрыть в темноте. Черты лица, после месяца подвальной жизни, заострённые, хищные. Губы бледные поджатые. Где там рассмотреть девицу под слоем грязи и копоти? Сказал приёмщик с портальной площадки, что парень это. Так и пошло.
Нет! Особого отношения именно сейчас девушка к себе не хотела. Это значило привлечь ненужного внимания. Пока такого ей не нужно. Пока не разберётся, где она и что дальше делать? Просто, отношение к женскому населению в дедушкином мире немного старомодное. Мужчина – глава, женщина же до определённого возраста находилась в положение подчинения.
Женские признаки под футболкой у Василиски бы даже самый настырный сейчас не нашёл. Ещё и стянутые эластичным бинтом.
– А здесь кормят? – наивно спросила она стражника, хриплым, простуженным голосом. – Да и помыться мне бы не мешало.
Стражник нахмурился. Указания кормить подростка ему не давали. Финансов ему не выдели, чтобы именно он такие вопросы решал. Но он же человек?! Просто человек, не маг, хотя задатки имеются. Всё понимает.
– Эти вопросы врач решает, что здесь и когда, – ответил стражник.
– Здесь бесплатно кормят один раза в день, – подал голос желчный сосед, перебив блюстителя порядка, – только с утра.
– А помыться? – уже жалобно протянула она, обращаясь именно к нему.
