Идан незаметно подтолкнул маленького соплеменника, ещё, когда вошёл помощник управляющего. Так что мальчишка проснулся и сел, потирая сонные глазки. И пока все расходились, он сходил в «комнату отдыха» освежился. Вот только не на место он вернулся, а к столику с яствами. Уселся прямо на пол, между столиком и диванчиком, на котором разместился сир Шамиль, налил себе молочка, принялся поглощать очередную сладкую булочку.
Гостя при такой картине надо было видеть. А ведь он змеиный аристократ, лицо которого ни при каких обстоятельствах не должно выдавать эмоции своего владельца.
– А я думал, ты тут от скуки гибнешь, – с предвкушением прошипел черно-зеленый наг. – А это что только что было? – Кивком головы указал он на вышедших людей.
– Любовь! – коротко ответил Шамиль и погладил щенка по голове.
– А ты заделался скрепляющим храмовником? – хищно прошипел гость, передвинув свою ядовитого цвета конечность поближе к щенку, совершенно не обращающего на него внимания. И это задевало его хищное самолюбие. – И не надоело с людишками возиться? Вон, владыка ищет очередного советника в одно из малых княжеств, если хочешь, я посоветую твою кандидатуру?
Шамиль сидел расслабленно, не отвечая на щедрое предложение.
И пошло некое обсуждение проблем на их родном языке. И что творится непонятно что, вроде, как молодежь часто стала проявлять неуважение к своим сородичам из других гнёзд. Даже имелись случаи травли в неких элитных заведениях. И, вроде, ничего серьёзное, но осадок остался неприятный. Воспитание, воспитание, всё, как говорится, упиралось в воспитание детей. И, Шамилю, как показалось гостю, это удаётся.
Лиска «ушки на макушке держала». Папа Шамиль прекрасно знал, что она понимает их, сам же постоянно её тестировал на знание языков, особенно после появившегося рисунка на её щеке. И уйти надо было бы ей, но её не отпускали и наёмник загораживал ей спуск с подоконника. Поэтому сидела и смотрела в выплывающее на небо светило, улыбаясь наступающему новому дню, играя на музыкальном инструменте.
На ней было простое платье кремового цвета с нижней частью «солнце» длинной до середины икры, так что такой фасон позволял ей сидеть хоть по-турецки, пряча босые ноги. Туфельки-лодочки остались стоять у дивана, где она сидела. Это рядом с щенком. Верхняя часть платья была приталена, но не плотно. А поверх любой одежды, когда она шла на учёбу, Лиска всегда надевала какую-нибудь жилетку. Сейчас на ней имелась белая, расшитая золотым соколом, эмблемой рода. Рукава, правда, вроде «епископа» – свободные и практически прозрачные, дополняли воздушный образ, преображая простую ткань.
– Маленький не выспался? – с не скрываемой завистью спросил гость, не ожидая ответа, когда, не прикрывая рот, щенок зевнул. И ведь на языке нагов говорил.
– Выспишься с ней?! – не прожевав, пробурчал щенок, правда, на общедоступном языке Утренней империи. Так уж получилось, что память у него хорошая, прекрасно запоминал, но вот, повторить, это же надо ещё выстроить в уме предложения, перевести. – То пинается, то кусается, зубы у неё не все выросли. А сегодня Лиска вообще не спала. Раз десять обернуться заставила. Дядя Шамиль, а можно я сегодня у вас ночевать буду?
У гостя челюсть отвалилась. Управляющий, погладил щенка по влажным волосам, но спросил, что же Лиска ночью делала? Лиска аж играть перестала. Просунула руку и кулак показала Рису.
