– Почему ты думаешь, что он молодой?
– Ну, ты же сама мне сказала, что он моложе.
– Это только мое предположение. Он сказал, что теоретически может быть меня моложе на несколько лет. К тому же молодой и моложе – это разные вещи. Он может быть моложе всего на пару лет.
– Это мы и выясним. Я буду задавать неудобные вопросы сама. Чтобы ты себя не дискредитировала.
– Ир, не надо. Что он подумает?
– А какая разница? Он же подумает обо мне, не о тебе.
– Скажи мне, кто твой друг и я скажу, кто ты.
– Тебе, значит, уже совершенно не все равно, что он о тебе подумает? – Она слегка ущипнула меня за бок.
– Я даже не решила, пойду я или нет.
– Что ты теряешь, скажи? Еще один унылый одинокий вечер. Ты молодая женщина, и тебе надо устраивать свою личную жизнь.
– Кто сказал, что надо? Необязательно все в этой жизни должны быть замужем. Ребенок у меня уже есть.
– Взрослый ребенок. А ты совсем одна. Конечно, многие прекрасно и без семьи обходятся. Но я знаю тебя уже тысячу лет. И могу тебе откровенно сказать, что ты до развода и после – совершенно разные женщины. Одни, когда становятся свободными, как-то раскрываются по-другому, начинают себя искать, занимаются собой, творчеством, наконец. А ты? Что ты? Ты вообще сделалась домоседкой, перестала куда-либо ходить. Даже на школьные посиделки редко заглядываешь.
– Я стала больше читать, – начала я оправдываться. Я не хотела видеть правды в ее словах, но при этом отдавала себе полный отчет, что Ирина выражается даже мягче, чем могла бы.
– Да уж, чтение – это сила. Только книги редко вытаскивают из депрессии. Обычно они в ней только помогают увязнуть.
– Я слышала, что при стрессе они очень помогают.
– У тебя не стресс. Стресс не может длиться годами. Он или проходит, или переходит в депрессию. Тебе надо что-то делать со своей жизнью. Время летит. Ты потом пожалеешь, что свои лучшие годы потратила впустую.
– Ну что я могу? Конечно, я хотела бы путешествовать, куда-то выходить. Но все требует определенных затрат. На хобби тоже нужны деньги. Мои средства ограничены. Не буду жаловаться, но ты сама знаешь, что наша зарплата весьма невысока.
– Если откладывать каждый месяц хотя бы по тысяче-полторы, то на недельку в Турцию всегда можно скопить.
– Но я не хочу в Турцию. Мне вообще не нравится тупо валяться на солнце.
– Ты хотя бы один раз съездила, а потом бы говорила, нравится или нет. И сейчас, когда жизнь дает тебе такой шанс, ты тоже от него отказываешься. Вот что я тебе скажу, ты будешь полной дурой, если откажешься от театра. Если не согласишься на эту встречу, то я всем в нашей школе расскажу про тебя и этого Ивана. Вот будет разговоров! Надолго хватит в нашем стоячем болоте! – она довольно потирала руки.
Я понимала, что Ирина шутит насчет распространения слухов обо мне. И сначала сочла ее совет принять приглашение Ивана совершенной глупостью. Но потом словно какой-то бесенок проснулся внутри меня. Я ничего не теряла от похода в театр. Я не надеялась ничего там найти. Я ничего не ждала от встречи с этим странным Иваном. Поэтому мое разочарование обещало быть минимальным, ну разве что от самого спектакля.
На секунду вернусь к моей любимой (любимой ли? – но родной однозначно) математике. Чтобы тебе было понятно. Когда я познакомилась с Иваном, а я с ним все-таки познакомилась, мне было всего тридцать семь лет. Конечно, это сейчас я говорю, что «всего». Тогда мне казалось, что это ужасно много. Учитывая, что к тому времени я успела побывать замужем, развестись и практически вырастить сына: тебе было восемнадцать, ты учился в университете и уже не жил вместе со мной.
