- Хороший мальчик. Красивый, умный, - наговаривала я ему, натирая его мордашку мягкой щеткой.
- Вокруг глаз аккуратно. Уши лучше вообще не трогай, - строго бросал стоящий рядом Пётр. – А теперь возьми голубую тряпку, намочи её в ведре и протри Лексусу морду. Вокруг глаз и ушей особо тщательно.
- А вы что будете делать?
- Смотреть, можно ли тебе доверить остальных коней. Лексус у нас работает с детьми. Он один из самых спокойных и уравновешенных, если ты его выведешь, то я буду знать, что в конюшне тебя можно подпускать только к дерьму, а не к лошадям.
- С детьми? – нахмурилась я. – В смысле?
- В смысле, он и несколько других лошадей обучены работать с детьми с ограниченными возможностями. Иппотерапия. Слышала что-нибудь об этом? – молча киваю. - Не смотри так. Не я их обучил. Для этого есть специалисты, которые здесь регулярно ошиваются. Я лишь предоставляю коней, конюшню, территорию и обслуживающий персонал. Большинство коней обучены всему с рождения.
- Вау, - выдохнула я и пошла мочить в ведре тряпку, как было велено. – А по вам и не скажешь, что вы добряк.
- Я и не добряк. Я бизнесмен.
- Вы берете деньги с больных детей?
Градус «вау» стремительно начал понижаться.
- Я беру деньги только с богатых долбоёбов, которые приезжают сюда, чтобы отбить копчик и пофоткаться на фоне лошадиной морды.
Ладно. Градус «вау» вернулся на начальную позицию и даже чуть выше.
- А вы… молодец.
- Ну, не тужься. Похвала у тебя выходит хреново, - поморщился Пётр с лёгкой улыбкой в уголках глаз.
- А оскорбления?
- А за оскорбления я и пиздов могу тебе дать.
- Я их, пожалуй, не возьму, - улыбнулась я и подошла к Лексусу. Предварительно показала ему тряпку и получив молчаливое согласие в виде жеста головы, похожего на кивок, начала натирать его мордочку, уделяя особое внимание озвученным Петром зонам. – Молодец, мальчик. Красавчик мой! – наговаривал я ему вполголоса.
Лексус сначала стоял и терпеливо ждал, когда я закончу процедуру, а потом ткнулся мордой мне в плечо, а затем, закинул мордашку за плечо. Я испугалась и застыла.
- Да не ссы ты. Обниматься он так просит. Обними за шею и похлопай.
- Да ты ж мой любвеобильный, - хохотнула я тихо и обняла коня за шею, чувствую тепло его кожи и твердость слегка напрягающихся мышц под ней. – Всё. Я в тебе влюбилась, Лексус. Заберу тебя с собой в город. Хочешь?
- А пердушонка своего куда? Я его в тайгу выгоню, если что. Учти.
- Тоже заберу. И Найду вашу. Вас, всё равно, дома целыми днями не бывает, а ей скучно. Дефицит внимания, опять же… жалко собачку, - вытянула я нижнюю губу, состроив жалобную рожицу.
- Заберёт она, - фыркнул Пётр, слегка закатив глаза. – Теперь жёлтую тряпку бери и мочи.
Я сделала, как было велено и вернулась к коню.
- А ею что протирать?
- Гениталии и жопу.
Мои глаза расширились. Паника и отвращение подкатили к горлу.
- Не-а, - мотнула я отрицательно головой.
- Да, - кивнул Пётр. - И сзади не заходи коню. Зашибёт. А мне тебя ещё папеньке надо будет вернуть. Желательно целую и живую.
- Господи, - выдохнула я сокрушенно. – Лексус, прости, если что-то будет не так. Я в первый раз…
- Только ты ласково ему стручок натирай. Следи за реакцией: чтобы не дёргался, не топтался на месте. Давай-давай. Нам с тобой ещё целый табун почистить надо. Днём люди приедут.
- Мать моя… - шумно выдохнув, я начала… «натирать стручок». Краснела, бледнела, но терла всю генитальную область коня.
