– Вообще-то я с ней уже целовался, – Миха сплюнул последнюю порцию шелухи и, отряхнув ладони, спрыгнул с гаража. – Но слово – не корова! Тащи пузырь.
Я аккуратно слез вниз, повисев сначала на руках и задумчиво осмотрев «пьяный дом». Там, в тишине однокомнатных квартир, в полумраке пыльных комнат таилось несметное количество «пузырей». А мне был нужен всего-то один. Глубоко вдохнув пряный воздух летней Москвы, я зашагал в сторону ближайшего подъезда. Мишка весело присвистнул мне в спину, то ли подбадривая, то ли издеваясь.
Спустя полчаса я вынырнул из сырой пасти подъезда. Мишка ждал меня, сидя в песочнице, ковыряясь в песке забытым кем-то совочком. Заметив меня, он удивленно замер. Моя рубаха сильно топорщилась, явно скрывая что-то под собой. Миха встал.
– Что?
– Целуйся со своей Лизкой!
– Брешешь! – Но голос Михи не звучал уверенно, а взгляд сверлил рубаху, словно пытаясь заглянуть сквозь волокна ткани и полиэтиленового пакета. Я торжественно пригласил его заглянуть мне за пазуху и увидеть не только три бутылки водки, но и пару соленых огурцов, немного кислой капусты в прозрачном пакетике, завязанном на узелок, да в придачу половинку бородинского.
Уже через минуту мы сидели за гаражами, Мишка достал из кармана складной стаканчик и, встряхнув его, протянул вперед, я же аккуратно выковырял пробку и на треть наполнил его. Миха взял в другую руку огурец, резко выдохнул, опрокинул стакан, выждал пару секунд, поморщился и сначала понюхал огурчик, а после аккуратно откусил небольшой кусок, отломил черного хлеба, засунул кусок целиком в рот и налил мне.
– Рассказывай.
– Наша бутылка только одна, – я выпил свою порцию и запустил пальцы в капусту, – две мне понадобятся для… В общем, еще не очень знаю, но будут нужны.
– Колись, что ты сделал? Замочил старушку? Ты стер отпечатки пальцев? Она сопротивлялась?
– Ну, я вот что решил…
– Нет! Только не говори мне, что ты ее трахнул! – Мишка заржал. – Конечно, это проще, чем поцеловать Лизку, но я не уверен, что мы останемся после этого друзьями!
– Идиот! – Я тоже хохотал, алкоголь уже стукнул своей веселой кувалдой по моему юному мозгу, и пришла эйфория от успешно проведенной операции. – Во-первых, она не такая и старая. Ей всего шестьдесят четыре где-то. А во-вторых, я ей не понравился и пришлось искать другие варианты.
– Какие? – Мишка выпил вторую стопку, достал из-за уха сигарету, зажег спичку о подошву и прикурил. На людей, которые не знали, что к ботинку приклеен «черкаш», этот трюк всегда производил впечатление. – Не томи!
– В общем, идею дал мне ты, – Миха удивленно вскинул бровь, – я поднялся на последний этаж, позвонил в первую попавшуюся квартиру, точнее постучал, звонок не работал…
– К черту подробности!
– Дверь открыла милая старушка. – Я не спеша налил водки, выпил и закусил, растягивая удовольствие от всепоглощающего внимания и нетерпения Михи, вытащил у него изо рта сигарету, затянулся. – Мы с ней познакомились. Знаешь, у нее дети и внуки такие сволочи! Вообще ее не навещают и деньгами не помогают, вот она и гонит…
– Это ты гонишь, давай уже к эндшпилю! – Я недавно научил Мишку играть в шахматы, и он гордился знанием шахматной терминологии.
– Короче, предложила мне выпить чаю, пирожками угостила, вкусными, кстати. Ты был прав. Клиенты до пятого этажа доходят редко, поэтому торговля у нее идет не очень, одна-две бутылки в день. А этих бутылок у нее, я тебе скажу… Полкухни заставлено. Короче, я предложил помочь. Сказал, сделаю так, что она будет продавать минимум вдвое больше. Договорились, что если это действительно произойдет, то она мне в качестве оплаты будет давать одну бутылку в день. Вот, собственно, и все.
