— Я хочу эту квартиру, — заявил Зорьян. — Скажу командиру, что я ее застолбил. Она в тупике, возле деревьев. Это черешня? Она уже краснеет.
— Да, — подтвердил Мохито. — Скоро можно будет есть. А рядом шелковица, абрикос и слива.
— Абрикос! — обрадовался Зорьян. — Я люблю пить кофе на балконе. Поставлю столик, открою рамы. Буду закусывать сначала черешней, а потом абрикосами прямо с дерева. Камул милостивый, как тут хорошо. И тихо. Смотри, внизу лавочка! И сушилка для белья. А ты на каком этаже будешь жить?
— Я тоже на втором, — выбрал Мохито. — В соседнем доме, рядом с тобой. Абрикос пополам.
— Будем ходить друг к другу в гости, — постановил Зорьян. — И лузгать семечки на лавочке. Отлично. Выбрали, что нравится. Никакие претензии от сослуживцев принимать не собираюсь. Кто не успел — тот опоздал. Давай прикинем, что нужно для ремонта.
— Надо принести ручку и бумагу. Где-то в бардачке была рулетка.
— Розетки болтаются.
— Розетки я подтяну, — пообещал Мохито. — Это не проблема. Я никогда в жизни не красил окна. Это меня больше смущает.
— Я красил. И обои наклеить могу.
— А линолеум мы с Шольтом меняли. Не так уж и плохо получилось.
— Отлично! Линолеум положить лучше, чем пол красить.
Они вернулись к машине, отыскали рулетку и блокнот, уже с добычей пришли к домам и воткнули бумажки с надписями под обивку дверей приглянувшихся квартир.
Зорьян нацарапал позывной «Заря», посмотрел на слово «Мохито», выслушал объяснение:
— Тимофей, Тимоха. От Тимоха — Мохито.
— Круто. А я — Заря. Не люблю, если Розой обзывают, могу по ушам надавать.
Мохито постарался скрыть улыбку. Недовольство Зорьяна понятно. Мохито знал, что подполковника Розальского за спиной называли «Розочкой». Но никогда не слышал, чтобы кто-то осмелился произнести это в лицо.
К домам, гомоня, подошла группа холостых бойцов, доставленных казенным автобусом. За ними, с любопытством оглядываясь по сторонам, шел барибал. Увидев Мохито и Зорьяна, он помахал рукой, крикнул:
— Мужики! Чаши бы почистить надо. Я скрутки взял, а поджигать страшно. Есть пакет какой-нибудь, чтобы мусор собрать?
— Я принесу, — пообещал Мохито.
— А я пока выгребу, — встрепенулся Зорьян. — Действительно, нехорошо получилось. Не квартирой единой, как говорится.
Они занялись уборкой, прислушиваясь к обсуждению жилищных условий: большинство альф-холостяков пришло в недоумение при виде эркеров — «лучше бы нормальные балконы сделали»; не пожелало заниматься ремонтом — «мы не нанимались кисточкой махать»; а плодовые деревья обозвало источником мусора. Барибал Цветан, слушая эти вопли и негодование, тихо хмыкал, Зорьян, отыскавший оставшиеся от строителей ведро и тряпку, протирал статуи, а Мохито уминал сухие листья в пакеты и тихо радовался, что они будут жить почти без соседей — только какой-то лис выбрал себе квартиру в самом первом доме, на первом этаже.
— Здесь хорошо, — проговорил Цветан, когда возмущенно гомонящая толпа умчалась прочь. — Был бы я один — не о чем раздумывать. Но у меня супруга в тяжести и маленький сын. Мы сняли дом еще месяц назад, когда я приехал на спецкурс. Начальство шепнуло, что отряд расквартируют в Ключевых Водах, и я искал жилье, в котором можно будет остаться, если меня зачислят. Попался удачный вариант: крепкий дом для медведицы с детьми и времянка для альфы. Мы живем почти как бурые пещерники, медведица с детьми на зиму уходит в спячку. Дом с времянкой подошел нам на все сто. Жена довольна, мелкий играет во дворе. Для полного счастья только электродуховку купить надо, жена говорит, что в газовой духовке пироги пригорают. Вы едите сдобу?
