– Видите ли, Габи… – Алистер склонился к моему лицу и говорил, почти касаясь губ.
Мы стояли между двумя фонарями, в сером полумраке. Уверена, нашим свидетелям казалось, что мы целуемся.
– Вы весьма привлекательны. А я вполне нормальный мужчина. Вы мне симпатичны.
Все, не понимаю я его! То договор, то симпатичная. И уши горят почему-то. Хорошо, мы в тени. Совсем запутал.
Если он хочет сказать, что для всех мы выглядим как пара, решившая совместить полезное («удобного» мужа и не менее «удобную» жену) с приятным, пусть так и говорит!
– Вам нужен муж, мне – жена.
Сказал. Но спокойней на душе не стало.
Бессонная ночь дает о себе знать, не иначе. Совсем запуталась. А еще вчера была уверена, что мне не составит труда четко следовать плану и все получится.
– …К тому же вы ведь не были против в кабинете; почему я должен отказывать себе в меленьких радостях сейчас?
В кабинете?!
Я возмущенно посмотрела на Витора. Вспомнила, как вела себя на балу, как намекала мастеру… выдавила понимающую улыбку.
План! У нас есть план!
И меня совершенно не оскорбили слова Алистера.
Ведь даже была согласна стать его любовницей. Смысл теперь пыхтеть и краснеть?
Кабинет – значит, кабинет.
Иногда и не такое случается. Вон в храмах не зря столько комнат вокруг главного зала. Иногда новобрачные уединяются в них после обряда. Ситуации бывают разные.
– Прошу прощения, если оскорбил. Для всех мы провели время… вместе в одной из комнат храма. – Очевидно, Витор пришел к выводу, что такой вариант больше подходит для его розыгрыша. А то уж очень ветреной я получилась.
– А как же жрец? – Вряд ли он подтвердит то, чего не было.
– Он подтвердит.
– Но вы же его не подкупали? – вышло несколько ехидно.
– Не подкупал. Пожертвовал некую сумму в пользу храма. Он охотно согласился помочь с нашей проблемой.
– Проблемой? – Какой-то слишком сложный выходит розыгрыш.
– Мы с вами не дождались церемонии в храме. Ваш отец был недоволен.
Отпраздновали сделку прямо в кабинете. Бывает! Я сдержала смешок. Сзади донеслось тихое хмыканье.
– Жрец при необходимости все подтвердит. Вам останется сказать сестре, чтобы она молчала. Но думаю, она и так не будет мешать нашему счастью. – Эли теперь будет молчать как рыба. Афера, которая ей вначале не нравилась, сейчас для сестры выглядит романтическим приключением. – У меня осталось не так много времени. – Меня развернули лицом к парапету и заставили облокотиться спиной на грудь.
Стоять, опершись о грудь мужчины, оказалось приятно. А то, что не хотелось, чтобы он выпускал из объятий, так это от не по-летнему холодного воздуха. Надо было взять накидку.
– Слушайте внимательно. Сейчас вы отправляетесь в мое поместье…
Отлично: целый день, чтобы продумать свое поведение.
– …Сутки играете счастливую новобрачную, которой несказанно повезло с мужем.
Скромно, однако. Впрочем, с мужем действительно повезло.
Я кивнула, никак не выдав своих истинных чувств.
– …Вы собирались пожертвовать собой ради спасения семьи, а я оказался не таким уж чудовищем.
С этим я справлюсь.
– Где будете вы? – отрешенно глядя на отражения фонарей в темной воде, уточнила я то, что действительно было важно для меня.
– Я присоединюсь к вам в поместье, сейчас мне придется уехать по делам, – последовал сухой ответ. В объятиях Витора стало некомфортно.
Попыталась повернуться. Не позволил. Исподтишка посмотрела на боль. Псина подросла. Не нравятся мне ее метаморфозы. Надо убирать при первом удобном случае.
