Эта фраза вызвала за столом бурный отклик. С тех пор жена звонила мне и произносила одну и ту же фразу: «Верю, не изменяешь. Слышала, что снабжаешь Москву информацией».
***
После заключительной пресс-конференции организаторы и участники турнира постепенно перетекали в ресторан четырехзвездной гостиницы за оплаченные столики. За ними уже сидели губернатор, мэр города, члены оргкомитета, некоторые гроссмейстеры. Пока подходили остальные участники застолья, были подняты два или три тоста за организаторов, победителей турнира.
В это время в зал вошла довольно многочисленная украинская делегация. А, надо отметить, губернатор и завфинхозотделом были родом с Украины. Не знаю, кто стал инициатором, но в зале вдруг запели украинскую застольную:
«Гэй, налывайтэ повнии чары,
Щоб чэрэз винця лылося,
Щоб наша доля нас нэ цуралась,
Щоб кращэ в свити жылося.
Кто мог в те годы подумать, что произойдет на Украине в 2014 году. Что братья по крови станут по разные стороны фронта.
Сорок пять минут «свободы»
Некоторое время назад я оставил работу в городской администрации и возглавил общество с ограниченной ответственностью. С первых же дней удалось попасть в струю – создаваемая на импортном оборудовании типографская продукция стала востребована в торговле, в кафе и ресторанах, на ряде предприятий.
Видимо, поэтому заместитель мэра направил в мою фирму экономиста Пияшеву и бывшего корреспондента-сельхозника, а ныне сотрудника радиостанции «Свобода» Стреляного. Цель – взять интервью о развитии в области малого и среднего бизнеса.
Встретились в моем новом, еще не оборудованном как следует кабинете. Как обычно в таких случаях: «Чай? Кофе? Что-нибудь покрепче?» Под включенный диктофон началась наша беседа. Чем дальше она продолжалась, тем менее заинтересованными становились их вопросы. И я понял, что их не устраивает: то, что основной капитал был не из частного кармана, а из резервного фонда горадминистрации. Не того ожидали на «Свободе».
Из разговора гости узнали, что год назад я работал пресс-секретарем губернатора, принимал участие в становлении нескольких, так называемых, «независимых» газет. О нюансах этой «независимости» и пошел дальнейший разговор, продолжавшийся более двух часов. Суть его проста. Они считали, что свобода, независимость прессы возможны в условиях новой демократии, что эти же качества невозможны в других условиях организации государства и общества. Моя же позиция – нет и не может быть свободы слова нигде и никогда, и прежде всего в условиях копируемой американской демократии. Вся беседа переплеталась конкретными примерами, названиями, фамилиями.
Я долго не знал судьбы взятого у меня интервью. Но как журналист чувствовал, что заинтересовал своих визави. Через несколько недель мне позвонил хороший знакомый – писатель Марк Костров. Он, как и я, тоже давал интервью Стреляному и Пияшевой. От него узнал, что беседа со мной выйдет в эфир такого-то числа во столько-то по Москве. Длительность передачи – 45 минут. Я не поверил Марку, думал, что он ошибся. Ведь «Свобода» самую актуальную тему разрабатывает не более 15 минут. Но на всякий случай зарядил для записи свой магнитофон пленкой, рассчитанной на час записи.
Оказалось, что корреспондент, кроме меня, взял интервью и у редактора газеты одного из итальянских муниципалитетов. Именно он отстаивал принцип свободы слова в условиях тамошней демократии. Ему противостояло мое мнение о невозможности свободы слова, как таковой. Как справедливо говорят: «Кто платит, тот и танцует девушку».
