Войду в пятистенку и плачу
Бездомным щенком в полутьму.
Наверно, с душою собачьей
И с костью в зубах помру.
А может, голодным волком —
Похожи мы с ним судьбой.
И мысли, и зубы колкие,
И мудрости мы одной.
Мой голод – рассвет онежский,
Черемухи первый снег,
И северный говор здешний
От карбасов и телег.
Помилуйте, разве можно
По искренности не голодать
Иль по реке таежной,
В которой купала мать?!
Россия… По ней голодаю…
Куда ж она вновь поплыла,
И нищая, и босая,
Сжигая свой крест дотла?
Войду в пятистенку и плачу
Голодным щенком в полутьму.
Наверно, с душою собачьей
У голбицы и помру.
