— А у меня? Когда я увидел тебя разбитую и заплаканную. Представляешь, что я почувствовал внутри? – Улль ударил себя в грудь. – Вот тут сердце забилось, как ненормальное. Пожалуйста, собирайся. Бери Милану и выходите во двор.
— А что будет со старым домом?
— Ничего, он останется твоим родителям. Если не ошибаюсь, он и был их, – парень поднялся, взял с гладильной доски брюки, надел их и вышел к машине.
Воспоминания о бывшем муже своей будущей жены не давали покоя. Его проигрыши в казино, отчего этот ублюдок загнал семью в яму и, к тому же, продал свою дочь за огромные долги. Как Керри может так спокойно отзывать о нем? Неужели она все забыла?
Милана во всю переписывалась с Марком. На её лице то проступала улыбка, то его слова заставляли задуматься. Вопросы о будущем, об учебе, о дальнейших планах. Не рановато ли? На нервах, девушка переворачивалась со спины на живот и обратно, время от времени почесывая бровь, пребывая в раздумьях над сообщением. Договорившись встретиться после просмотра дома, Милана заглушила телефон. Марк прислал ей смайлик с губками, и девушка вновь залипла в экран. Щеки вспыхнули, и улыбка сама по себе растянулась на лице подростка.
— Милана, мы уезжаем. Одевайся! – крикнула Керри, после нескольких стуков в дверь.
— Хорошо! – ответила та, нацепив джинсы и кожаный топик, девушка вылезла в окно и, пиная листья мыском, ожидала маму у машины.
На соседней полосе дороги припарковался знакомый автомобиль. Милана прикрыла глаза; та самая тачка Адама. Какого дьявола он тут забыл? Парень вышел из машины в укороченных кожаных штанах, таких, что резинка от трусов вылезала наружу. Его голый торс прикрывался лишь кожаной курткой, и только сейчас Милана заметила, что у парня были проколоты соски. Гадость. Поправив причёску, Адам выудил из салона огромный букет роз различных цветов. По центру синие, по бокам желтые, а в самом центре огромные бутоны красных роз. Девушка в ожидании скрестила руки на груди и наблюдала за его действиями. Тот медленным шагом направился через дорогу, сверкая винирами. Улль, сидевший в машине, вышел из неё и подошёл к ней.
— Кто это? – спросил он.
— Не твоё дело, – возмутилась Милана, церемонно выпрямившись.
Адам протянул руку Уллю, тот её пожал.
— Мистер Гордеев, приятно познакомиться с Вами. Вы вырастили чудесную дочь…— начал тот, вставая на колено перед Миланой.
— Господи, поднимись. Этот ублюдок не мой отец, – Милана прикрыла глаза рукой.
Улль вскипел, но, не усугубляя ситуацию, живо удалился.
— Прости за вчера! Я так провинился. Не знаю, что нашло. Ты была права, что бросила меня в баре. Но я не могу смириться с мыслью, что огорчил тебя, – начал Адам распевать серенады.
— Что за цирк? Поднимись!
— Пока ты не простишь меня, я буду валяться у твоих ног! – Адам обнял её за колени.
— Ладно, прощаю! Но хватит балаган устраивать, – Милана огляделась по сторонам, не вызывает ли его поведение дурных взглядов, но с утра людей на улице было не так много, как в обычный день.
— Спасибо! Я собираюсь на речку, в общем, поэтому и приехал сюда. Не составишь компанию? Там ребята будут с моего института, познакомлю. Выпьем.
— Мне завтра на учебу рано вставать, – начала девушка.
— Отлично. Я завтра отвезу тебя на неё.
— В смысле? Я планирую ночевать дома….
— Здорово, значит поедешь из дома!
— Вот смотрю на тебя и не понимаю, то ли клоун, то ли даун.
