И вдруг его горе, которое он с трудом подавлял всё это время, вырвалось наружу: он, с остервенением выставив вперёд автомат, ворвался в ближайшую мазанку. Там, наверное, собрался весь кишлак: старики, женщины, дети. Старики сидели прямо, с гордо поднятыми головами, уже готовые ко всему, даже к смерти, женщины плакали, а детишки испуганно жались к своим матерям. Но Сергей ничего этого не видел, ослеплённый ненавистью. Он вскинул автомат и стал стрелять по ним, пока не опустошил весь магазин…
Только спустя годы ощутил он чудовищность содеянного им, осудив самого себя. А тогда он ничего не ощущал, кроме своего горя и ненависти к врагам, которые убили его любовь и друга.
Ещё живого, но без сознания Лёшку отправили в госпиталь. Там он потерял и вторую ногу, которую, как ни старались врачи, но спасти не смогли. А потом вдруг в часть пришло уведомление о том, что лейтенант Скворцов Алексей скончался в госпитале, так и не приходя в сознание…
Война, несправедливо жестокая, разделила людей, сделала их врагами. Плач и стоны слышались как с той, так и с другой стороны. Только время может рассудить, кто прав, а кто виноват.
Для Сергея война закончилась в феврале восемьдесят девятого, когда наши вступили наконец на Советскую землю. «Вот и всё, – думал Сергей, вглядываясь в лица людей, которые радостно приветствовали их уже на нашей земле, – всё закончилось». Но он ошибался: для тех, кто прошёл через горнило войны, она, война, никогда не заканчивается, оставаясь в памяти на всю жизнь и не давая забыть.
Наши дни…
Сергей устало откинулся в кресле. «На сегодня всё», – подумал он, глядя на часы. Домой ехать не хотелось: всё равно его там никто не ждал. Вероника отдыхала во Франции, а Вовка, сын, в молодежном лагере в Турции. Мама и отец звали его к себе, на Дон, где они жили вот уже несколько лет, после того как ушли на пенсию. Сергей купил им хороший дом, и они развели большое хозяйство, сад и огород.
– Приеду, мама, обязательно приеду, вот только Вовку дождусь. Вместе и приедем, – Сергей тактично отказался, сославшись на дела. Их и в самом деле было невпроворот.
Вот уж двенадцать лет, как Сергей уволился из армии. И вот уже двенадцать лет, как они с Вероникой были женаты. Если бы не сын, которого безумно любил, он давно бы ушел от неё. Вовка принес Сергею настоящую радость. Вероника, добившись своей цели и женив на себе Сергея, прекрасно понимала, что получила лишь тело, но не душу его и не сердце. Она понимала это и всё же надеялась, верила, что всё переменится. Она немного ревновала мужа к сыну и чувствовала, что появление Вовки и отдалило от неё Сергея, и вместе с тем прочно привязало его к семье…
Ещё задолго до возвращения Сергея она стала близкой и родной в его доме. Родители уже давно называли её дочерью, хотя ни о какой свадьбе речи ещё не было.
Вероника хорошо запомнила тот вечер, когда вернулся Сергей. Она примчалась тут же, как только Елена Ивановна сообщила ей о приезде сына. Вероника кинулась Сергею на шею, но, ощутив его холодность, убрала руки. Девушка поняла: перед ней не тот, кого она знала и любила. «Что ж, – подумала она, – начнём всё сначала. Я не я буду, если он через пару месяцев не станет моим мужем». Веронику не пугала отчужденность Сергея, и всё равно она слегка встревожилась:
– Что с тобой, Сережа?
– А что со мной может быть? – огрызнулся он.
