– Стой! Или я убью его!
Хвазад оборачивается, когда на землю падают первые красные капли, на его лице нельзя прочесть ни одной эмоции. Он кивает.
– Режь. – Нелепый взмах рукой, и Хвазад снова возвращается к избиению одного из бандитов. Йохан бледнеет вместе с держащим его мужчиной. Расгард за их спинами улыбается.
– Остановись! – Нож почти впивается в горло, но Хвазад не слушает. Ему плевать на Йохана. Да, он станет сильным темным, но кандидатов на замену немало. А еще он видел Расгарда за чужим плечом. Знает, чего тот ждет, поэтому не торопится спасать парня.
Кровь стекает по шее, прячется за воротником, пропитывает рубашку. Нож все сильнее прижимается к коже. Йохан опускает глаза в землю, его трясет, он понимает, что Хвазаду плевать, что Расгард тоже не придет, что он никому не нужен… Что….
Тёмная сила прорывает русло. Стремиться вперед. Только вперед. Мощным неудержимым потоком.
– Клизио. – Йохан шепчет вычитанное в гримуаре заклятье. Шелест на грани слышимости, он смотрит на Хвазада, который замирает на мгновение, прежде чем воткнуть нож в чужое тело. Их взгляды сталкиваются: презрение, ненависть, чувство предательства, мощный неудержимый поток. Новое рождение. Хвазад выпрямляется, смотрит прямо на Йохана, мир вокруг замирает, а потом рука держащая у шеи нож скручивается. Затягивается в петлю, заливает все вокруг кровью и ошметками плоти. Бьющееся в агонии тело падает рядом. Хвазад удивленно приподнимает брови, Расгард улыбается, Йохан встает с колен.
Новое. Новое рождение. Оно всегда сопровождается бурей, несущей смерть и хаос.
Расгард делает шаг назад, все еще не замеченный никем, кроме Хвазада и мертвых тел. Йохан вскидывает руку. Его новая буря направлена на Хвазада. И он бьет. Не зная заклинаний, имея под рукой только те, что вычитал в гримуаре принявшего его Расгарда. Он с самого начала видел только силу.
– Апок. Тайно.
Хвазад улыбается, широко. Новая буря словно врезается в барьер прямо перед ним, сталкивается со стеной и рассеивается разрушительным ветром. Темные волосы Хвазада крыльями взмывают у него за спиной, пока сила впереди сдерживает обиду, обращенную в ярость.
– Ты пока еще не достоин, мальчишка. – Хвазад смеется, делает шаг навстречу, но смотрит только на Расгарда. Йохан его мало интересует. – Не поучишь своего щенка манерам, Рас? – В его голос пробираются затаенные нотки. – Иначе он недолго проживет.
Расгард подступает, хватает Йохана за запястье, выдерживает взметнувшуюся еще бесконтрольную бурю, и опускает чужую руку, не давая и шанса поднять ее вновь.
– За все надо платить. – Он обходит замершего в негодовании Йохана, встает рядом с Хвазадом и разворачивается. – Теперь ты темный. Решай, станешь ли ты врагом нам сейчас или позже.
По телу Йохана проходит заметная дрожь, и он еще сильнее хмурится. Делает шаг вперед, презрительно оглядываясь на стонущее из-за вывернутой руки тело. К нему подходит Хвазад, опускается на колени перед полумертвым разбойником, что-то спрашивает, иногда проходясь вдоль нервов лезвием, а Расгард с Йоханом смотрят. Ждут ответов. Наконец кинжал обрывает чужое страдание. Хвазад оборачивается, утирая брызнувшую на лицо кровь.
– Разве рядом с Йольском был город?
Расгард хмурится, пока Йохан смотрит на тело у чужих ног.
– Нет. Только если мы заехали не туда.
Хвазад хмыкает, вытирает кинжал о рубаху мертвого неудачника.
