А какие, если задуматься, у них могут быть цели, у живых манекенов, что встретились мне на пути? Надо полагать, не глобально-долгосрочные и скорее всего несбыточные, а больше сиюминутные. Хотя в таком случае это и не цели вовсе, а просто дела. Вернее всего будет связать их с так называемой работой. Всякая область, где у нас что-либо не вышло, несостоятельность в чём-то (осознанная или, скорее всего, нет), забытые детские мечты, люди, которые исчезли из нашей жизни вопреки нашей воле или, что хуже, вопреки нашей воле так в ней и не появились… Всё это и отсутствие многого другого с большим или меньшим успехом заполняется и компенсируется жертвой, которую мы с готовностью несём на алтарь всеобщего времени. Жертвой при этом тоже выступает время – только уже личное. Собственное. Именно его и отдают без оглядки на растерзание работе. Кому-то желанной, а для кого-то и ненавистной.
Человек всегда приносил жертвы явлениям, сущности которых не понимал. С работой всё так же – мне кажется, в первую очередь она нужна людям, которые не умеют справляться со своим временем.
Я собирался было подумать о том, что здесь есть и другие аспекты. Более явные и реальные стороны этого многоугольника. Такие как вынужденное обеспечение своего существования, например. Или пристрастие к различным благам материально-физического, а если повезёт, то и духовного, свойства. Или же то, что часто скрывается за предыдущим пунктом – ничем не разбавленная и не омрачённая любовь к деньгам. Кроме того, при соблюдении никому не известных начальных условий спонтанно может проявиться совершенно иной вид любви, редкий и малодоступный – к собственно приносящей доход деятельности.Но легче встретить суррогат подобного чувства: он всего-навсего маскирует что-либо перечисленное и неперечисленное выше.
В итоге, ничего из этого так и не успело оформиться в мысль, зависнув где-то над головой облаком неясных ощущений. Из кармана джинсов доносились звуки композиции “Life in Technicolor” – звонил мой телефон. Когда я это заметил, Крис Мартин вальяжно допевал первый куплет – видимо, телефон звонил уже какое-то время. На дисплее незнакомый номер, таксист, надо думать. Таксисты они такие, всегда звонят с незнакомых номеров. Я неохотно вернулся в реальность:
– Слушаю.
– Это я слушаю! – раздался матёрый бас. – Уже минуту гудки слушаю. Дружок, ты бы мелодию какую поставил что ли, раз трубку не берёшь! Мне бы ждать веселей было.
Определённо, это был таксист.
– А я поставил, – уныло сказал я. – Слушал вот.
Мой собеседник такому ответу обрадовался.
– Слушать на концерте будешь, тогда телефон можешь вообще выбросить! – ещё более матёро ответил он и рассмеялся. Задорным смехом человека, кругозор которого не слишком широк, но он досконально изучил всё, что в него в своё время попало, и превосходно в этом разбирается. – Ну так как, вызывали такси или что? Или мне заводиться и уезжать?
Профессиональные навыки обязали его рефлекторно перейти на “вы”.
– Если вы подъехали к “Лаймстоун”, то уезжайте. Несколько кварталов в сторону центра. А дальше вместе поедем.
– Несколько это сколько? – деловито уточнил он, ничуть не удивившись корректировке маршрута.
Я огляделся по сторонам. Похоже, размышляя об относительном и абсолютном отсутствии смысла в жизненной дороге моих случайных спутников, я не заметил, как сам зашёл по этой дороге неоправданно далеко.
