Он открыл дверь, приглашая внутрь. Мне пришлось перешагнуть рюкзак точно за секунду до того, как Леха закинул в него фильтр для противогаза. Лишней площади на станции было немного, так что жилой блок представлял собой часть подземного перехода, разделённого на крохотные секции в пару квадратных метров. Я сел на раскладной диванчик, который был тут единственной крупной мебелью. Остальные вещи висели в пластиковых ящиках под потолком, и Леха доставал снаряжение оттуда.
Пока ждал, заметил знакомый светильник на полочке. Я подарил его Лехе на день рождения. Он работал от солнечной энергии и был полезен, когда Леха часто и надолго выходил на поверхность и успевал наполнить заряд.
– Когда ты успел его зарядить? – спросил я.
Леха замер на секунду, видимо, обдумывая мой вопрос. Потом поднял голову и, догадавшись, о чём я, ответил:
– А, ты про светильник? Да вчера, когда трупака вынес, захватил с собой.
Хотя путь Лехи от бара до гермы как раз проходил мимо его комнаты, у меня всё равно не вязалась картина, как он, с огромным бугаем на плече, заходит в эту маленькую комнатку только ради того, чтобы захватить светильник. Да и к тому же вчера было слишком темно. Если только он не оставил светильник на поверхности и не вернулся за ним утром.
Я хотел расспросить про детали, но не успел открыть рта, как Леха сказал:
– Так, я, в принципе, готов. Ну что, идём?
– Да… да, пожалуй, пора.
Мы вышли из комнаты, Леха закрыл дверь на замок и направился к эскалатору. Я направился следом, но на полпути остановился. Мысль о светильнике не давала мне покоя.
– Что такое? – спросил Леха.
– Иди вперёд. Нужно зайти к начальнику станции и всё-таки немного рассказать ему о военных. Хоть мы и согласились на эту авантюру, думаю, ему нужно быть готовым к тому, что, если мы не вернёмся, нужно поднимать народ.
– Да, хорошая идея.
– Иди к вокзалу. Я догоню.
Леха начал спускаться, а я пошёл в обратном направлении, в сторону кабинета начальника. Вход охранялся, но меня пропустили без всякой проверки документов.
Подошёл к двери, постучал пару раз и сразу вошёл, не дожидаясь ответа. Виктор Андрианович, он же Сократ, бывший декан педагогического университета, а ныне начальник станции, сидел за огромным дубовым столом, занимавшим почти все помещение. Сократ имел чувство вкуса и ценил чистоту и минимализм, поэтому кроме стола, офисного кресла, пары стульев и небольшой книжной полки за спиной, в кабинете не было ничего лишнего. Разве что роскошная люстра под потолком ярко освещала лысину начальника, которой тот ничуть не стеснялся и даже отдельно ее полировал.
Виктор Андрианович получил свое прозвище вовсе не из-за внешнего сходства с великим философом: сам он был крупным пожилым мужчиной, некогда спортивного телосложения, которое давно уже сменилось округлым животом. Все было проще: прозвище ему дали за то, что он часто любил упоминать цитаты этого деятеля в разговорах.
– О, Сэм! – Виктор Андрианович улыбнулся при виде меня. – Рад что заглянул. Спасибо что согласился починить радиомачту. А то нашим бездарям разве можно такое поручить?
– Не за что, Сократ, дело плевое.
– Все-таки решил зайти за оплатой?
– Нет, все нормально. Я к тебе по другому вопросу.
– Что ж, слушаю.
Я на секунду задумался. Решил не заходить в лоб и не расспрашивать о Стервятнике прямо и зайти с другой стороны. А за одно действительно ввести его в курс дела о военных.
