Ведьма Дивнозёрья - страница 16

Гриня надел шлем, газанул, и они с Майей укатили к лесу.

Тайка еще долго смотрела им вслед и думала: как же редко мы говорим друзьям, что ценим их, думая только о себе и своих желаниях; как часто чувствуем одиночество, когда достаточно обернуться, чтобы встретить дружеский взгляд… а еще вспомнила о том дивьем парне: интересно, что он закопал там, в лесу?

– О чем задумалась? – Никифор тронул ее руку.

– Да так, – Тайка пожала плечами, – взгрустнулось. Пустяки. Пойдемте-ка лучше пирожки есть!

– Посмотри-ка, кто к нам приехал! – Дед Федор улыбался, а выцветшие стариковские глаза лучились счастьем. – Маришка, внученька моя. Таюша, сможешь показать ей Дивнозёрье? Ну, наше, настоящее…

– Прямо-таки настоящее? – Тайка не поверила своим ушам: чего это дед удумал?

А старик, подмигнув, шепнул:

– Она, понимаешь ли, в чудеса не верит.

М-да… тяжелый случай. В Дивнозёрье-то чудеса случаются сплошь и рядом, но показываются далеко не всем – можно в упор смотреть, а все равно ничего не увидеть. Вслух Тайка этого, конечно, не сказала: Маришка и без того глядела на нее свысока.

– Это ты, что ли, ведьма? – голос гостьи оказался звонким и мелодичным.

– Ну, я. А что?

– Не похожа! Где твоя остроконечная шляпа и черный кот?

Рядом незримо крутился коловерша по имени Пушок – Тайкин питомец и друг (хотя, признаться, тот еще обормот). К счастью, ему хватило ума не показываться Маришке на глаза. Если бы еще умел молчать, когда не спрашивают, цены бы ему не было.

– Тая, что она мелет? Какой к черту кот? Не слушай ее! Я же лучше кота!

А Маришка тем временем сунулась в дом:

– Котла тоже, как вижу, нет. И сушеных мышей.

– Тая, она дура? Зачем нам сушеные мыши? Свежие же намного вкуснее!

Тайка отмахнулась от назойливого коловерши.

– Хотите квасу?

– А давай! По такой жаре в самый раз будет холодненького хлебнуть, – дед Федор отдал Маришке палочку и облокотился о перила. – Только, не серчай, в дом не пойду. Ноги уж не те: от самой станции, почитай, пешком шел. Внученьку встречал.

Взяв кружку, он по старой привычке сложил в кармане фигу от сглаза, а Маришка от кваса и вовсе отказалась.

Внучка деда Федора могла бы быть миловидной, если бы не вечно недовольное выражение лица. Светлые кудри, большие глаза, пухлые губы… она напоминала Тайке ангелочка, какими их обычно рисуют на рождественских открытках. Вот только очень сердитого ангелочка.

– А можешь меня заколдовать? – Маришка прищурилась.

– З-зачем?

– Ну, чтобы я поверила, что магия существует. Что ты вообще умеешь?

Тайка глянула на старика, но тот лишь руками развел: мол, сама разбирайся. Интересно, как он себе это представляет? Тайка подвального упыря должна откопать и предъявить в качестве доказательства?

– Ну, оберег могу сделать. Удачу приманить, лихо отвадить. Знаю лечебные травы и заговоры от нечисти, а еще…

– Я же говорила! – Маришка сунула деду его трость. – Это фольклор! Но так даже лучше. Мне для курсовой пригодится.

– Тогда я зайду вечером? – Тайка подхватила старика под локоть, помогая тому подняться.

Маришка тряхнула кудрявой гривой:

– Ага, заходи.

Гости попрощались и ушли. Пушок, раскачиваясь на калитке, прошипел им вслед:

– Ш-ш-шкатертью дорожка!

А потом, обернувшись к Тайке, дрожащим голосом добавил:

– Нет, ну я же правда лучше кота!

Тайка зашла за Маришкой уже ближе к закату. Дед Федор сидел на лавочке под яблоней и курил любимую трубку.