— Хлысты, болтливые сучата, — процедил сквозь зубы Лукин и ехидно оскалился. — Правда это. Добро пожаловать в команду имени блаженной Люськи, громила, и то ли еще будет.
— А отряды охотников на нечисть? — быстренько решила вернуть беседу в прежнее русло я. — Они реально существуют?
— Прежде их ой сколько было, — качнул головой Василь. — И охотники, и инквизиторы всех мастей, и просто психованные граждане на нашу голову были. Это последние лет пятьдесят тихо стало, так иногда кого-нибудь заносит. Но у нас в городе я точно ни о каких энтузиастах подобного рода не слышал уже лет десять. Такие вещи в нашей среде мигом на слуху становятся, не утаишь.
— А гастролеры откуда бы могли узнать о расположении бара исключительно для подлунных? — задалась я вопросом.
— Да о нем и наши местные борцы с нелюдьми, включая отдел, не очень-то были в курсе, — резко помрачнев, заметил оборотень. — Но учитывая, что последнее время кое-кто из подлунных пропадал при непонятных обстоятельствах, включая и моего брата, а благодаря тебе, теперь есть понимание, что их брали под контроль, возможно, все наши места сборищ уже никакая не тайна.
— То есть вы все же подозреваете в первую очередь отдел?
— Всегда, — кратко подтвердил ведьмак, а Василь молча кивнул.
— Но зачем им это? Что-то я сомневаюсь, что все подлунные покорно примут подобное истребление как данность и не захотят мстить.
— По правде сказать, большая часть предпочтет, конечно, смыться и из города, и из страны на всякий случай, пока все не утрясется, — задумчиво повертел очередной бутерброд Лукин. — Но сильные кланы и ковены, конечно, не стерпят. И будет кровь. Вопрос только: исключительно отдельских или просто всех, кому не повезет подвернуться под руку. Если только копов — то и фиг бы с ними, новые придут на их место, может, поумнее и посговорчивее. А вот если массово… репрессий не миновать.
— А может, они поэтому и напали не открыто? Может это быть именно провокацией, чтобы заставить подлунных ответить жестко, агрессивно и без разбору, чтобы и добиться потом одобрения этих самых ответных репрессий?
— Все может быть, — хлопнул по столу ладонью ведьмак. — Гадать какой смысл? Все что нам нужно — держать ушки на макушке и рвануть отсюда подальше, если жарко и правда станет. Мы не могучий клан, стая или ковен, нам большая драка ни к чему. Мы и так уже отличились, подкосив изрядно аж самих Войтовичей.
Василь посопел и поерзал, но никак слова Лукина не прокомментировал.
— Так, василек, хорош время тянуть. Тренироваться ты сегодня намерена?
— Нет, — без всякого зазрения совести созналась я. — Не хочу.
— Фиг с тобой. Тогда пошли наверх, зельями заниматься.
— Не хочу я сегодня, — уперлась я. — Поехали лучше на этого мужика Рогнедой заколдованного посмотрим.
— Да сдался он тебе! — закатил глаза раздраженно Данила, но, наткнувшись на мой прямой взгляд, мигом стал серьезным. — Слушай, василек, моя гиперчувствительная жо… пятая точка чует: там какое-то здоровенное дерьмо скрывается.
— Не посмотрим — не узнаем.
— Не хочу я ехать и смотреть на кучу дерьма. И ты не хочешь. И пес наш говорящий не хочет.
— Я хочу просто узнать, с чем предстоит иметь дело, — редактировал его заявление оборотень. — Чего ожидать?
— Не посмотрим — не узнаем, — повторила я, и Данила витиевато выругался под нос, смиряясь.
— Имей в виду, я с этой мерзкой бабы даже за “просто скататься и глянуть” та-а-акую сумму слуплю, что ее крашенные патлы дыбом встанут. А если попробует не расплатиться — нашлю порчу черно-гнойную.
