— Хозяюшка, я вам кровать привёз. Ждали?
Я обернулась и мысленно застонала.
Улыбчивое, морщинистое лицо единственного мужчины, сидящего за поводьями, меня жуть как огорчило. Худощавый, бородатый старичок рушил все мои планы.
Лошади тревожно заблеяли. Я тяжело вздохнула. Старик закряхнел. Полный предел.
Не избавиться мне от этих треклятых кроватей так быстро, как хотелось бы. Как пожилой человек будет их таскать и грузить?
— Ждали. — не слишком гостеприимно буркнула я, приблизившись к повозке. — А вы мне её соберёте? — заметив, что кровать добротная, но в совершенно разобранном виде, я не на шутку встревожилась.
— Как не собрать для такой красавицы?
…и не было ведьме покоя добрые три часа.
Сначала мы вносили части моей будущей кровати в дом, потом поднимали на второй этаж, потом мне показалось, что в следующий заход я буду поднимать наверх ещё и старика, представившегося Арнольдом, потом он её мучительно долго собирал, прося подержать то там, то там, и постоянно дёргая меня просьбами помочь, потом Арнольд принялся разбирать кровати на первом этаже, потом мы их грузили…
Всю жизнь думала, ведьм губит эшафот и священный костёр, а, попав в Приграничье, поняла, что есть более приземлённые причины для ведьминской кончины. Например, усталость и расшатанные нервы.
Старика провожала, чуть ли не плача. Сама не понимала, то ли от радости, то ли от горя. Я всего-то лишилась пяти кроватей. Такими темпами мы с Арнольдом будем видеться очень, очень часто и очень-очень долго.
Остановившись у, казалось, крошечного, освободившегося пятачка рядом с кроватями, я сосчитала остаток.
Тридцать три штуки, притопи меня водяной! Не будет ближайшее время ведьме покоя. Ох не будет.
— Идём спать, Бася. — отбросив все обиды в сторону, я позвала своего фамильяра и поманила его на второй этаж.
Каркас большой кровати порадовал глаз, но и заставил приуныть. Пришлось возвращаться к разбору рюкзака, вытаскивать и матрас, и подушки, и постельное с одеялами и покрывалами.
Когда постель была готова для сна, я даже не смогла ей полюбоваться — рухнула на прохладные простыни и уткнулась лицом в подушку, мгновенно провалившись в сон.
…только выспаться мне не дали.
Сквозь пелену сна и отголосок пытающегося отдыхать сознания, до меня доносились урчаще-рычащие звуки. Барса захотелось спихнуть с кровати и досыпать в тишине даже в таком состоянии. Но немногим погодя, сознание встрепенулось, напомнив, где я и с кем я.
Мой фамильяр даже при жизни мне сна не портил. Мебель — да, но к моему отдыху относился со всем почтением. Чем не повод вытащить себя из оков сновидений?
Тяжело, с третьей попытки открыв глаза, я застонала и развернулась. Спать лицом в подушку было очень удобно, но весьма непредусмотрительно.
Только сфокусировала взгляд на источнике бесячих звуков, как меня мигом взбодрило.
Бася стоял у окна, уже привычно упираясь передними лапами о подоконник, и что-то рассказывал чьей-то голове!
— Ты ещё кто такой?! — вскочив с кровати, я бросилась к окну, держа наготове пальцы для выбивания искры.
Только приблизилась, только разглядела человеческие черты лица, как любитель заглядывать в чужие окна исчез, не позволив даже себя разглядеть как следует.
— Упыри проклятущие! — прокричала я, оттолкнув фамильяра в сторону и выглянув в окно. — Извращенец! — выкрикнула в пустоту.
Сердце колотилось в груди как заведённое. И не было в нём страха или тревоги, лишь жгучая ненависть ко всему их мерзкому виду.
