Девушка, которой простых извинений было явно недостаточно, раздраженно повела плечами:
– А какие здесь могут быть мысли, Ник? Мы все видели. Убийца – вампир. Энергетический. Не смог обуздать голод и полакомился девчонкой. Осушил, как стакан – до энергетического дна.
– Согласен, – поддержал ее выводы Николай и перевел взгляд на Зарецкого. Наигранно удивился: – Антон? Ты до сих пор с нами?
– А где я должен быть? – не понял тот.
– В морге. «Общаться» с убитой девушкой. Имя, фамилия, данные кавалера. Ничего нового.
Зарецкий вздохнул:
– Вообще-то у меня в планах было сходить пожрать, а не на трупы любоваться.
– Антон! Мне кажется или ты сегодня борзеешь?
– Ну а чего? – видя, что глаза старшего группы наливаются кровью, заканючил Зарецкий. – Синица и так скоро всю инфу сольет, смысл по моргам дергаться? Давайте просто подождем?
– А давайте просто, – передразнил Поздняков, – каждый будет заниматься своим делом и не перечить старшим?
– Но…
– Тем более разве ты не знаешь, какой Серега необязательный? Может с легкостью отвлечься, забыть, выключить «трубу» или свалить на все выходные на рыбалку… Так что давай, Антоша, руки в ноги и вперед. А пожрать сходишь попозже. Тебе это «попозже» даже полезно будет. Организм потом спасибо скажет.
Понимая, что спорить – дохлый номер, Зарецкий вздохнул:
– Тело куда увезли?
Поздняков назвал адрес. Лицо Антона скривилось:
– Блин, туда час пешком переться… Неужели в Мариинку не могли?
– Видимо, не могли.
Уткнувшись в телефон и всем своим видом демонстрируя обиду, Зарецкий пошел прочь.
– А кто такой Серега Синица? – глядя Антону вслед, спросил Макс.
– Наш осведомитель. Из полиции.
– У вас есть люди в полиции? – поперхнулся Волков.
Во взгляде Позднякова засквозило недоумение:
– А иначе как бы мы про труп узнали?
Макс пожал плечами.
– Получается, – продолжил развивать мысль Николай, – у вас в Дрезне не было своих людей в полиции? И как вы работали?
– Как, как… По старинке!
– По старинке… А жизнь, Максим, не стоит на месте. И нужно идти с ней в ногу! В том числе – заводя полезные и взаимовыгодные знакомства.
Волков с этими утверждениями если и был согласен, то не полностью – слишком уж хорошо впечатался в память третий закон из Свода правил ведьмаков.
– Никто из живущих ныне не должен ведать о существовании нашем, – не преминул Макс процитировать закон, – ибо не готов человек узнать о нечисти треклятой и борцах с оной.
Николай от первых слов вздрогнул, но к концу фразы хладнокровие к старшему группы вернулось.
– То есть ты, Максим, считаешь, что написанный семьсот лет назад Свод правил и сегодня не потерял в актуальности, и ему нужно следовать… беспрекословно?
– Нет, но…
– Или следовать исключительно в тех случаях, которые тебе кажутся выгодными? Помяни седьмой закон: «Не причини вреда твари любой или нечисти, что угрозы человеку не представляют». Помяни, и вспомни свое последнее дело – костомаху. Подумай – такой ли ты безгрешный? Или в старые времена от тебя вмиг отвернулись бы все наши братья и сестры?
Такого поворота событий Волков не ожидал. Прикусив губу, промолчал – крыть было нечем.
– И тут ты почувствовал, что попал в мою ловушку, верно? – усмехнулся Поздняков. – А возвращаясь к Синице… Капитану Синицыну… Так помимо него – и полусотни частных меценатов, – о нас никто толком и не знает. Ни полиция, ни власти города – все по древним канонам. Поэтому третий закон – как и остальные законы – мы чтим, пусть и с оговорками, продиктованными жизненной необходимостью.
