Вызванный врач перевязал Геральта, наложил швы. Лютик был очень бледен. Пирал Пратт же – спокоен. Словно бы ничего не произошло. Но выражение лица ведьмака снова, видимо, говорило о многом, так что он поспешил дать объяснение.
– Кстати говоря, – сказал он, – тот прут, предварительно подпиленный и заостренный, упал на арену по моему приказу.
– Спасибо, что так вовремя.
– Гости были на седьмом небе. Даже бургомистр Коппенрат был доволен, сиял прямо, а трудно ублажить сукина сына, от всего морду кривит, унылый, словно бордель в понедельник утром. Пост советника, считай, уже у меня в кармане. А может быть, и повыше заберусь, если… Может, выступишь еще разок, через неделю, а, Геральт? С таким же спектаклем?
– Только тогда, – ведьмак повел дьявольски болящим плечом, – когда вместо вигилозавра на арене будешь ты сам, Пратт.
– Ну ты и шутник, ха-ха. Слышал, Лютик, какой он шутник?
– Слышал, – подтвердил поэт, глядя на спину Геральта и сжимая зубы. – Но это была не шутка, это было абсолютно всерьез. Я тоже совершенно серьезно сообщаю тебе, что свадьбу твоей внучки своим выступлением не украшу. После того, как ты поступил с Геральтом, можешь об этом забыть. Как и о других возможных событиях, включая крестины и похороны. В том числе и твои собственные.
Пирал Пратт взглянул на него, и в змеиных глазах что-то блеснуло.
– Уважения не проявляешь, певец, – процедил он. – Снова не проявляешь уважения. Напрашиваешься на урок по этому поводу. На лекцию…
Геральт подошел ближе, встал перед ним. Микита засопел, поднял кулак, завонял мускусом. Пирал Пратт жестом велел ему сохранять спокойствие.
– Теряешь лицо, Пратт, – медленно произнес ведьмак. – Мы заключили сделку, классически, с соблюдением правил и не менее важных, чем они, обычаев. Твои гости довольны спектаклем, ты получил престиж и перспективы должности в городском совете. Я получил нужную мне информацию. Ты мне, я тебе. Обе стороны остались довольны, так что сейчас мы должны расстаться без обиды и гнева. Вместо этого ты переходишь к угрозам. Теряешь лицо. Пойдем, Лютик.
Пирал Пратт слегка побледнел. Затем повернулся к ним спиной.
– Я хотел, – бросил он через плечо, – угостить вас ужином. Но, похоже, вы спешите. Что ж, тогда прощайте. И радуйтесь, что позволяю вам покинуть Равелин безнаказанно. Ибо отсутствие уважения я привык наказывать. Но я вас не задерживаю.
– И очень правильно.
Пратт мгновенно развернулся.
– А не то что?
Геральт взглянул ему в глаза.
– Хоть тебе и нравится считать иначе, ты не слишком умен. Но на то, чтобы не пытаться меня задержать, у тебя ума хватит.
* * *
Лишь только они миновали плато и доехали до первых придорожных тополей, как Геральт придержал коня и прислушался.
– За нами скачут.
– Черт возьми! – заскрипел зубами Лютик. – Кто? Бандиты Пратта?
– Неважно кто. Вперед, гони коня изо всех сил в Керак. Спрячься у кузена. С самого утра иди с чеком в банк. Потом встретимся в «Под Крабом и Морской Щукой».
– А ты?
– Обо мне не беспокойся.
– Геральт…
– Ни слова больше, пришпоривай коня. Вперед, лети!
Лютик подчинился, склонился в стременах и бросил коня в галоп. Геральт развернулся, спокойно стал ждать.
Из темноты показались всадники. Шестеро.
– Ведьмак Геральт?
– Я самый.
– Поедешь с нами, – захрипел ближайший. – Только без глупостей, хорошо?
– Отпусти поводья, или я тебя обижу.
– Без глупостей! – Всадник убрал руку. – И без насилия. Мы тут легально и в порядке. Не какие-нибудь головорезы. Мы по приказу принца.
