— Что вы делаете здесь так поздно?
Я мысленно застонала и максимально простодушно ответила:
— Любуюсь архитектурой дворца.
Не признаваться же, что краду яблоки с кухни!
— Ночью?
— Вы что-то имеете против этого времени суток?
Нет, нельзя разговаривать с мужчинами на голодный желудок — заводишься с пол-оборота.
— Что это здесь у вас?
Он спросил это с такой интонацией, будто подозревал меня в воровстве бриллиантов. Ну или хотя бы чайных ложек из фамильного серебра.
— Полагаю, не то, что вы ожидаете увидеть.
Дамиан быстро нагнал меня и остановился на ступень ниже той, что заняла я. Его лицо оказалось напротив моего. Прищуренный взгляд метнулся к натянутому подолу и тут же замер.
— Яблоки?
Я обиженно засопела. Вообще-то, он мне жизнью обязан! Уж мог бы и не жадничать!
— Вам что, жалко?
— Ни в коем случае, я просто не думал, что приличная девушка, вроде вас, решится выйти из своей комнаты в неглиже, — его взгляд выразительно пробежался по моей фигуре и остановился на голых коленках, — ради… яблок.
Интересная аллегория… Стоп, что? Приличная девушка? Да это же практически оскорбление для ведьмы! Ну ладно, сам напросился.
«Касси, подожди! Только не…»
Мои собственные мысли заглушил обреченный стон Сумрака. Я улыбнулась Дамиану, облизнула губы и, распрямив плечи, выставила вперед грудь, очерченную тонкой тканью ночной рубашки.
— А зачем же, по-вашему, приличная девушка может покинуть свою комнату ночью?
«Так, ладно, я, пожалуй, капитулирую. Вместе со здравым смыслом!»
Дамиан на мгновение замер, а затем на его губах мелькнула усмешка — он принял вызов.
— Здесь не может быть однозначного ответа, кьерра. Слишком мало информации, чтобы сделать верный вывод.
Я хмыкнула, в душе вспыхнул азарт. Добавив в голос бархатных ноток, я заметила:
— Вы очень осторожны, это похвально…
Дамиан напрягся. Он явно не ожидал услышать комплимент. Его кулаки сжались и разжались, но на лице не отразилось ни малейшей эмоции. Забавно.
— …но невероятно скучно, — выдохнула я ему в губы. — Дайте знать, если научитесь веселиться.
Я отстранилась, присела в шутливом реверансе и, повернувшись спиной, принялась подниматься по лестнице.
— Люди судят о пороках и достоинствах лишь на основании того, что нравится им самим.
Я вздрогнула и с любопытством обернулась через плечо. Свет канделябра падал на короткие волосы Дамиана, играя на них золотыми бликами.
— Цитата?
— Личное наблюдение. — Он пожал плечами.
— Значит, вам близка идеология «не суди да не судим будешь?»
Дурочка! Это же из Библии! А если в этом мире нет христианства?
Дамиан негромко рассмеялся.
— Нет, кьерра. Скорее, мне больше подходит «око за око».
Я помолчала, а затем равнодушно передернула плечами.
— Мне тоже. Ну хоть в этом у нас нет разногласий.
Посчитав разговор оконченным, я решительно отвернулась, но не успела миновать и двух ступеней, как меня снова остановил голос Дамиана, на этот раз насмешливый.
— Отрадно видеть, что ваша нога в порядке, кьерра. Одним беспокойством меньше.
Черт, черт, черт! Что б его…
«Ну, черт, допустим, здесь ни при чем…»
Я на мгновение выпустила часть подола из рук, и из него ухнуло вниз сочное яблоко. Покатившись по ступеням, оно замерло у сапога Дамиана.
— Угощайтесь, — мрачно предложила я. — К слову, если вы не поняли, к чему был тот спектакль, я разочарована в ваших умственных способностях.
Я стрельнула в него тем самым томным взглядом, какой подсмотрела у тети Дары. Тетка умела очаровывать мужчин! Вот только голос меня выдал: слишком холодный и вызывающий. Такой мог принадлежать кому угодно, но не соблазнительнице.
