Ведьмин долг - страница 9

– Я и не помню, что она мне сказала, по правде говоря, – искренне ответила я. – Единственное, что я запомнила, так это то, что ты, несмотря ни на что встала на мою сторону. Не каждый способен пожертвовать своей репутацией ради друга, – я вдохнула полной грудью холодный вечерний воздух и от удовольствия прикрыла глаза. Это воспоминание всегда вызывало во мне трепет и чувство того, что я в этом мире не одинока. Что бы ни случилось.

– Да какая там репутация? Мы ж были детьми, – засмущалась Вера и преувеличенно небрежно махнула рукой.

– Ты не стала выяснять, кто прав, кто виноват, и сразу встала на мою защиту. Если бы я, в итоге, оказалась в этой ситуации злой стороной, то это бы закрепилось и за тобой, причём на долгие годы. «Береги честь смолоду», – пояснила я. Вера посерьёзнела и кивнула, впадая в задумчивость.

Галька и песок хрустели под ногами: сегодня мы решили сократить дорогу и пройти частично лесом, частично дворами. В лесу сегодня было как никогда тихо, лишь только одна ворона села прямо перед нами на ветку осины и несколько раз громко каркнула на вслед, когда мы прошли мимо.

– Чур меня! – Вера плюнула через левое плечо три раза и угрожающе покачала кулаком в сторону вороны. Умное животное наклонило голову набок и моргнуло чёрными глазами, мол, что она ему сделает, хиленькая девочка внизу.

– Не обращай внимания. Птица просто обозначает свою территорию, – зная любовь Веры к всякого рода приметам, я поспешила отвлечь её.

– Ага, да проклинает нас, – сердито буркнула под нос подруга, продолжая вместе со мной путь, но периодически оборачиваясь на ворону, пока та не пропала из виду.

– Или предупреждает, – тихо выдохнула себе под нос уже я и тут же удивилась собственным словам. Возможно, за долгие годы общения Вера приучила и меня верить в знаки судьбы, и путём логических размышлений я пришла к выводу, что это не так уж и плохо, когда природа даёт нам подсказки, и не надо её за это ругать или пытаться «отплеваться» от рока. Иногда нужно банально подготовиться к невзгодам и пережить их с меньшими потерями, чем всю жизнь бежать от одной и той же проблемы.

Ох, как же эти слова сейчас точно описывали мои намерения. Я же могла ещё, как минимум, неделю не посещать вокал под предлогом того, что мне «нездоровится», но я решила покончить со всем прямо сейчас.

В помещении воцарилась поистине гробовая тишина, когда мы с Верой зашли. Нисколько не поразили взгляды одногруппников: им было просто любопытно, с каким скандалом меня будут гнать отсюда, им не было дела до самочувствия Вячеслава. Было ли это признаком жестокости и бессердечности – кто знает? Может, самый жестокий человек – это тот, кто сочувствует злодею, и позволяет ему оставаться на свободе и продолжать вредить окружающим.

– Ты зря посмела явиться сюда. Можно было бы и догадаться, что тебя здесь не ждут после случившегося. Хотя постой, – Елена Эдуардовна сделала вид, что задумалась. – Не ждут и не ждали никогда, – её злорадное выражение лица просто шокировало меня. Где крики? Где злость за своего любимого солиста?

– Вы оказались ещё хуже, чем я думала, – не скрывая удивления, сказала я. – Вы настолько сильно ненавидите меня, что радость от моего ухода пересилила любовь к звёздочке?

– Не тебе рассуждать об этом, чертовка! – вскипела женщина. Похоже, я задела её за живое. На её морщинистом лице с автозагаром заходили желваки. Но через несколько секунд к ней пришло некое озарение. Что ж, послушаем. – А ты, Верочка, проходи… – елейно улыбнулась Елена Эдуардовна. Что? Она не собирается выгонять Веру вместе со мной? – … если, конечно, сейчас прилюдно скажешь, что наш вокал тебе дороже дружбы с этой… с этой ведьмой!