– Уля, тётка!.. Адрес – на столе! И оденься прилично!
В соседней комнате, она же гримёрная и костюмерная, я стряхнула килограммы бижутерии на столик и смыла косметику. А Томка уже тут как тут. Зарылась в костюмы, громко передвигая вешалки.
– Том, я сама!
– Ещё чего, – отозвалась она. – За тобой не проследишь – так и сбежишь бомжом.
– Вообще-то моя настоящая работа не предполагает офисный прикид и... Том! Не позорь меня! Убери с глаз моих!..
– Почему? Оно вполне себе и очень даже...
– Для стриптизёрши! А ждут как бы экстрасенса!
– Одно не получится – другое изобразишь, – флегматично заметила подруга, но раздражающе-открытое платье убрала.
Издевается, разумеется. По старой дружбе.
– Уйди, противный...
Оговариваемая и попрекаемая на каждом шагу, я переоделась, застегнула короткое пальто, перекинула через плечо сумку и посмотрелась в зеркало. Оттуда на меня с подозрением прищурилась загорелая девица с копной коротких светло-каштановых кудрей и «антуражными» ядовито-зелёными глазами. Ладно, линзы менять уже некогда...
– Дай хоть твои «поросячьи хвостики» в порядок приведу...
– Во сколько к тётке-то надо?
– Да лишь бы сегодня, – Томка достала из кармана платья ежедневник и сверилась. – Красноармейская, тридцать пять. Третий подъезд, пятый этаж.
– А квартира не тридцать пятая? – я обувалась.
– Нет, пятьдесят третья. А что?
Я хмыкнула:
– Да так... Всё, сконнектимся.
Но Томка, не настоявшая на своём, – это не Томка. Едва я вышла на крыльцо, закрыла дверь и с удовольствием расправила плечи, как... Пальто из черного стало красным и укоротилось до длины пиджака, джинсы мутировали в юбку, а каблучки ботинок значительно прибавили в сантиметрах. Я пошатнулась и взмахнула руками, ловя равновесие. И рассеется этот ужас в лучшем случае к утру.
Ладно... Я, не принявшая вызов, – это не я.
Глубоко вдохнув и задержав дыхание, я посчитала до десяти, в деталях представляя рабочий кабинет Вали, забитый договорами, чеками и прочей бюрократической радостью. И резко выдохнула. Бумаги взметнулись до потолка и разлетелись по кабинету. Приятного вечера и доброй ночи, подруга. Даже тебя Валя убьёт за малейшую путаницу в бумажках. Ухмыльнувшись, я сползла с крыльца и, довольная, поковыляла на дело. Подумаешь, две остановки по разбитым дорогам подворотен...
У нужного подъезда я решила собраться с мыслями перед тем, как. И передохнуть. Спасибо, дражайшая подруга не догадалась в отместку сделать обувь на пару размеров меньше... или больше. Я села на лавку и вытянула ноги. Осень расползалась по дворам тенью ранних сумерек, разлеталась по городу опавшими листьями и прощальными криками птиц. Ветер взъерошивал волосы и пах свежестью близкой реки. На балконах третьего этажа громко переговаривались соседки, развешивая бельё. А отбитые пятки и подвёрнутые щиколотки приятно пощипывало лечебное тепло. Всё, теперь – хоть на войну... То есть на пятый этаж хрущёвки пешком.
На звонок дверь открыла женщина лет пятидесяти. Русые с проседью волосы всклокочены, цветастый халат полурасстёгнут, в серых глазах – глухая тоска и страх.
– Ульяна Андреевна, ведьма, – представилась я, украдкой переминаясь с ноги на ногу. – Добрый вечер. Вызывали?
– Проходите, здрастье... – она распахнула дверь.
Первым делом я разулась и с удовольствием пошевелила пальцами ног, оглядываясь. Крошечная прихожая с единственной стойкой-вешалкой, облезлые обои. И ни следа потустороннего. Ни единого. Даже домовой дух не ощущался. Я прошла дальше, бегло изучив обе смежные комнаты со старой мебелью и диким беспорядком.
